<*> Suchorukov A.S. Economic constitution - basic of constitutional regulation of competition relations in the Russian Federation and the Federal Republic of Germany.

Сухоруков А.С., аспирант Уральской государственной юридической академии.

Статья посвящена исследованию проблем экономической конституции в Российской Федерации и Федеративной Республике Германия. Автор полагает, что сейчас конституционное регулирование конкурентных отношений наиболее актуально. Автор различает экономическую конституцию и конституционную экономику. Он считает, что данные категории взаимодополняют друг друга. Это необходимо для всестороннего исследования конкурентных отношений.

Автор сравнивает конституционные нормы Российской Федерации и Федеративной Республики Германия, которые регулируют конкурентные отношения, и признает существование экономических конституций Российской Федерации и Федеративной Республики Германия.

Ключевые слова: экономическая конституция, конституционная экономика, Конституция Российской Федерации, Основной Закон Федеративной Республики Германия, конституционное регулирование, конкурентные отношения.

The article is devoted to research of problems of economic constitution in the Russian Federation and the Federal Republic of Germany. The author says that now constitutional regulation of competition relations is issue of the day. The author marks out economic constitution and constitutional economics. He considers that the categories complete each other. It is necessary for comprehensive research of competition relations.

The author compares constitutional rules of the Russian Federation and constitutional rules of the Germany which regulate competition relations and recognizes the existence economic constitution of the Russian Federation and economic constitution of the Federal Republic of Germany.

Key words: economic constitution, constitutional economics, Constitution of the Russian Federation, Basic law of the Federal Republic of Germany, constitutional regulation, competition relations.

Развитие рыночных отношений во многом предопределяется нормативно-правовым регулированием, в котором важнейшую роль играет конституция (основной закон) страны. Конкурентные отношения, складывающиеся в процессе экономической деятельности, являются неотъемлемой частью рынка, поэтому экономическая конституция, регулирующая рыночные, а вместе с ними и конкурентные отношения, представляет особую значимость для функционирования всей экономики в целом. К сожалению, на сегодняшний день вопросы конституционно-правового регулирования конкурентных отношений не нашли должного отражения в научной литературе. В рамках данной статьи мы попытались провести сравнительно-правовое исследование экономических конституций Российской Федерации и Федеративной Республики Германия и показать важность конституционно-правового регулирования конкурентных отношений для каждой из стран.

Понятие "экономическая конституция" не характерно для отечественной правовой системы, как, например, для стран Западной Европы. Как справедливо отмечает Г.Н. Андреева, если для России термин "экономическая конституция" является непривычным, то для европейских юристов он является частью европейского дискурса, в том числе и юридического, а концепция "экономической конституции" является самостоятельной теорией, отделившейся от концепции конституции в процессе развития последней <1>.

<1> Андреева Г.Н. О месте концепции "экономической конституции" в европейском дискурсе // Журнал российского права. 2007. N 12.

Тем не менее ряд российских исследователей (Г.А. Гаджиев, Г.Н. Андреева, И.А. Кравец и др.) принимают активное участие в разработке концепции экономической конституции <2>. Экономическая конституция - совокупность конституционных принципов, норм, понятий в сфере экономики, связанных между собой сложными логико-правовыми связями и в силу этого составляющих определенное единство <3>.

<2> См.: Андреева Г.Н. О концепции экономической конституции // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 1; Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М.: Юрист, 2002; Кравец И.А. Формирование российского конституционализма (проблемы теории и практики). М.; Новосибирск: ЮКЕА, 2001.
<3> См.: Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М.: Юрист, 2002. С. 59 - 60.

Г.А. Гаджиев отмечает, что принципы, устанавливающие основы экономической системы в Российской Федерации, являясь частью основ конституционного строя, представляют собой системообразующий центр подсистемы конституционных норм, которые условно можно считать экономической конституцией <4>.

<4> Там же. С. 59.

Стержнем экономической конституции, по мнению автора, являются правовые нормы-принципы, составляющие основы конституционного строя (например, принципы поддержки конкуренции, единства экономического пространства), а также основные права и свободы человека и гражданина (например, право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности) <5>.

<5> См.: Там же. С. 60 - 61.

За рубежом наибольшую разработку проблема экономической конституции получила в немецкой правовой доктрине.

Так, основы современной концепции экономической конституции сформулированы исследователями фрайбургской школы ордолиберализма (экономической теории, одного из вариантов теории государственного регулирования экономики с акцентом на поддержании конкурентного рыночного механизма). Впервые термин "экономическая конституция" в научный оборот был введен немецким ученым Э. фон Беккератом в 1933 г., который понимал под экономической конституцией определенный "порядок собственности, договора и труда, форму и выражение государственного вмешательства, а также организацию и технику производства и распределения" <6>.

<6>

Впоследствии Ф. Бем увязал экономическое содержание термина "экономическая конституция" с юридическим, а именно с общей теорией конституции <7>. По определению Ф. Бема, "экономическая конституция - это не сущность экономических дел, это - понятие о нормах" <8>.

<7> См. об этом: Андреева Г.Н. О месте концепции "экономической конституции" в европейском дискурсе // Журнал российского права. 2007. N 12.
<8> См.: Андреева Г.Н. О концепции экономической конституции // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 1 // СПС "КонсультантПлюс".

Немецкие исследователи, такие, как Рольф Штобер, понимают экономическую конституцию в двух значениях. В узком - это совокупность положений Конституции (Основного Закона), первичного права Европейского сообщества и норм международного права, касающихся устройства экономической жизни (основные экономические права, принципы экономики и т.д.). При этом решающее значение имеет не прямое указание нормы права на экономическую деятельность, а содержание данного права, касающегося экономической жизни (например, общая свобода действий как свобода хозяйственной деятельности). В широком значении - это совокупность правовых норм, которые принципиально и в течение продолжительного периода определяют ход экономической жизни вне зависимости от уровня законодательства (конституционные нормы, различные отраслевые законы и т.д.) <9>.

<9> См.: Штобер Рольф. Хозяйственно-административное право. Основы и проблемы. Мировая экономика и внутренний рынок. М.: Волтерс Клувер, 2008. С. 18.

Выделение экономической конституции в структуре конституционного материала обусловлено прежде всего значимостью конституционно-правового регулирования экономических отношений для общества.

В концепции экономической конституции выделяют три базовых компонента: идею экономического порядка, определение конституционных границ вмешательства государства в экономику и концепцию социального государства как ограничителя вмешательства государства <10>.

<10> См.: Андреева Г.Н. О концепции экономической конституции // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 1 // СПС "КонсультантПлюс".

При этом в условиях дискуссии о будущем единой европейской конституции вопросы развития рыночной экономики, единого рынка и свободной конкуренции занимают одно из важнейших мест в развитии концепции экономической конституции <11>.

<11> Maurer H. Staatsrecht I. 4 Aufl. Munchen: Beck, 2005. S. 254; Claphan R. Wirtschaftsverfassung fur Europa // Aus Politik und Zeitgeschichte. B., 2004. N 17. S. 21 - 28.

Также немаловажное значение для понимания сущности и места конкурентного права в системе права приобретают научные разработки в сфере конституционной экономики. Под конституционной экономикой понимается научное направление, изучающее принципы оптимального сочетания экономической целесообразности с достигнутым уровнем конституционного развития, отраженным в нормах конституционного права, регламентирующих экономическую и политическую деятельность в государстве <12>. Причем одной из главных задач конституционной экономики является анализ воздействия экономики на государство и выработка решений, направленных на ее эффективное функционирование.

<12> Баренбойм П.Д., Гаджиев Г.А., Лафитский В.И., Мау В.А. Конституционная экономика. М.: Юстицинформ, 2006. С. 10.

Конституционная экономика - научное прикладное направление и основа правовой реформы в сфере системы экономического законодательства. Конституционная экономика предполагает комплексное рассмотрение взаимосвязи вопросов конституционного права с основами экономического положения личности и проблемами экономического развития страны <13>.

<13> Баренбойм П.Д. Конституционная экономика как система доказательств отсутствия интеллектуального превосходства государства над его гражданами и поправки к Конституции РФ // Законодательство и экономика. 2008. N 12.

П.Д. Баренбойм полагает, что в настоящее время наблюдаются попытки заменить понятие "конституционная экономика" понятием "экономическая конституция". Автор считает, что экономическая конституция лишь фиксирует наличие определенных экономических требований и условий в тексте Основного Закона, что препятствует широкомасштабному "вторжению" экономистов в сферу права <14>.

<14> Баренбойм П.Д. Конституционная экономика: двадцать пять лет в мире и десять лет в России // Законодательство и экономика. 2007. N 6.

Полагаю, что данная критика экономической конституции не совсем обоснованна. С точки зрения позитивного права экономическая конституция как правовая материя содержит основные нормы права, отражающие экономический строй государства, а также фиксирует экономические права и свободы. Конституционная экономика направлена на изучение развития именно экономики, но с точки зрения конституционного права. По сути, это два научных направления, взаимодополняющих друг друга и необходимых для полного, глубокого и всестороннего изучения взаимоотношений и взаимовлияний права и экономики. В данном случае можно говорить об экономическом праве применительно к концепции экономической конституции и правовой экономике применительно к конституционной экономике.

Экономическую конституцию применительно к Российской Федерации составляют правовые нормы, содержащиеся в Основах конституционного строя Конституции Российской Федерации (ст. 8, 9), в главе, посвященной правам и свободам человека и гражданина (ст. 34, 35), и других главах Конституции РФ (пп. "д" - "и", "л" ст. 71, пп. "в" - "д", "и", "к", "о" ст. 72, ст. 74, ст. 75 главы "Федеративное устройство" Конституции РФ). Необходимо также отметить, что в экономическую конституцию как одной из наиболее важных частей входят нормы, регулирующие конкурентные отношения (ст. 8, 34).

В Основном Законе Федеративной Республики Германия 1949 г. данные нормы содержатся в главе I "Основные права". Так, в частности, абз. 1 ст. 14 гласит, что собственность и право наследования гарантируются, а их содержание и пределы определяются законами. Однако большая часть правовых норм сосредоточена в главе VII "Законодательство Федерации", а именно в статье, регулирующей предметы конкурирующего законодательства Федерации (п. п. 15 - 17 абз. 1 ст. 74 Основного Закона ФРГ).

Относительно норм, регулирующих отношения в сфере конкуренции и ограничения монополистической деятельности, необходимо отметить, что Конституция РФ содержит более детальное и четкое регулирование. Так, в ст. 8 Конституции РФ сказано, что в Российской Федерации гарантируется поддержка конкуренции. Часть 2 ст. 34 Конституции РФ гласит, что не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

В Основном Законе ФРГ мы найдем, пожалуй, единственную правовую норму, напрямую регулирующую сферу конкурентных отношений. Так, в п. 16 абз. 1 ст. 74 отмечено, что конкурирующая законодательная компетенция распространяется, в частности, на предотвращение злоупотреблений рыночной властью.

Как справедливо отмечает Рольф Штобер, в Основном Законе ФРГ отсутствуют главы, посвященные вопросу об экономическом устройстве. Федеральная конституция не содержит основополагающих положений, категорично предписывающих в форме конституционного принципа или цели государства определенную экономическую систему. В любом случае, как полагает автор, Федеративная Республика Германия не является экономическим государством, а экономическая конституция не определяет цели государства. Однако некоторые конституции земель, принятые до вступления в силу Основного Закона ФРГ, содержат разделы об экономической жизни (ст. 151 Конституции земли Бавария, ст. 27 Конституции земли Гессен, ст. 24 Конституции земли Северный Рейн - Вестфалия). Между тем в силу ст. 31 и 74 Основного Закона ФРГ, устанавливающих верховенство федерального права над правом земель и приоритет законных полномочий Федерации, вышеназванные положения теряют практическое значение <15>.

<15> Основы германского и международного экономического права / Х.Й. Шмидт-Тренц, Ю. Плате, М. Пашке и др. СПб.: Изд. дом СПбГУ; Изд-во юр. фак-та СПбГУ, 2007. С. 448 - 450.

Примечательно, что, например, Конституция земли Бавария 1946 г. в отличие от Основного Закона ФРГ содержит положения, напрямую регулирующие конкурентные отношения. Так, ст. 156 Конституции земли Бавария гласит, что объединение хозяйствующих субъектов для целей совместного использования экономической власти и создания монополий не должно быть разрешено. В особенности картели, объединения и соглашения о цене, которые имеют своим намерением эксплуатировать широкие массы населения или уничтожить небольшие предприятия, должны быть запрещены. Также ст. 153 вышеназванной Конституции говорит о том, что независимые малые и средние предприятия, занятые в сельском хозяйстве, торговле, коммерции, ремесле и промышленности, должны поддерживаться законодательными и исполнительными органами и быть защищены от непомерных расходов и поглощений. Они должны быть защищены, и им должны быть предоставлены меры государственной поддержки в их достижениях, экономической свободе и независимости, так же как в создании и развитии их ассоциаций взаимопомощи <16>.

<16> URL: www.bayern.landtag.de/ cps/ rde/ xbcr/ SID-0A033D45-DE4934F2/ landtag/ dateien/ Bavarian_Const_2003_BF.pdf.

Примерно аналогичные конституционно-правовые нормы содержатся в Конституции земли Северный Рейн - Вестфалия 1950 г. Так, в ч. 1 ст. 27 сказано, что крупные промышленные предприятия в наиболее важных отраслях экономики и хозяйствующие субъекты, которые особенно значимы, поскольку занимают монополистическое положение в соответствующих отраслях, должны находиться в государственной собственности. Слияния, которые злоупотребляют своей экономической властью, должны быть запрещены (ч. 2 ст. 27) <17>.

<17> URL: www.landtag.nrw.de/ portal/ WWW/ GB_II/ II.1/ OeA/ International/ en/ North_Rhine_Westphalia_ Constitution_revised.jsp.

Малые и средние предприятия, занятые в сельском хозяйстве, торговле, коммерции и промышленности, должны развиваться. Ассоциации таких предприятий взаимопомощи должны поддерживаться (ст. 28) <18>.

<18> См.: Там же.

Полагаем возможным не согласиться с Рольфом Штобером в том, что поскольку федеральное право имеет приоритет над правом земель, то нормы конституций земель теряют свое практическое значение. В данном случае наличие правовых положений в конституциях федеральных земель, регулирующих экономический строй конкретной земли, в том числе затрагивающих вопросы конкуренции и монополистической деятельности, ни в коей мере не противоречат положениям Основного Закона ФРГ, а являются проявлением подлинного федерализма, определенной самостоятельности федеральных земель и служат в то же время осуществлению исполнения требований федерального законодательства.

Данная позиция согласуется с п. 16 абз. 1 ст. 74 Основного Закона ФРГ, определяющего конкурирующую законодательную компетенцию в сфере предотвращения злоупотреблений рыночной властью. Статья 72 Основного Закона ФРГ гласит, что в сфере конкурирующей законодательной компетенции земли обладают полномочием на законодательство лишь тогда и поскольку, когда и поскольку Федерация не пользуется своими законодательными правами. Так, например, на уровне федерации приняты Закон против ограничений конкуренции от 1 января 1958 г. и Закон против недобросовестной конкуренции от 8 июля 2004 г. Однако конституционно-правовые нормы не входят в противоречие с нормами вышеназванных Федеральных законов. Кроме того, Федеральный конституционный суд ФРГ не признал конституции федеральных земель Бавария и Северный Рейн - Вестфалия противоречащими Основному Закону ФРГ.

В заключение отметим, что вопрос о том, содержит ли Основной Закон ФРГ определенную экономическую конституцию или принципы, в соответствии с которыми должна формироваться экономика, является дискуссионным <19>.

<19> Основы германского и международного экономического права / Х.Й. Шмидт-Тренц, Ю. Плате, М. Пашке и др. СПб.: Изд. дом СПбГУ; Изд-во юр. фак-та СПбГУ, 2007. С. 450.

Федеральный конституционный суд ФРГ сформировал правовую позицию, согласно которой современное экономическое устройство в соответствии с Основным Законом ФРГ - лишь одно из возможных, но не единственно возможное. Оно базируется на принятых законодателем решениях в сфере социальной и экономической политики, которые могут быть заменены или изменены другими решениями <20>.

<20> Собрание решений Федерального конституционного суда: BVerfGE 4, 7, 18.

По мнению Федерального конституционного суда ФРГ, проявляющийся в конституционном тексте элемент относительной открытости данного вопроса и, следовательно, отказ от окончательных выводов об экономическом устройстве заложены законодателем с учетом возможных исторических изменений, которые особенно характерны для экономической жизни любого сообщества <21>.

<21> Собрание решений Федерального административного суда: BVerwGE 71, 183, 195.

Несмотря на то что Основной Закон ФРГ не содержит таких базовых понятий, как "рынок" и "конкуренция", тем не менее он закладывает систему предпосылок для развития рыночных отношений. Например , основные права препятствуют полной отмене рынка, дают гарантию для осуществления предпринимательской деятельности, а распределение законодательной компетенции в вопросе регулирования экономических отношений закладывает основы для существования и развития законодательства, регулирующего гармоничное развитие экономики и не допускающего злоупотребления экономической властью.

Таким образом, вопрос об экономической конституции и в отечественной, и в немецкой юриспруденции является дискуссионным, а следовательно, и вопрос о месте в конституционно-правовом материале норм, регулирующих отношения в сфере конкуренции, остается открытым. Однако полагаем, что экономические конституции Федеративной Республики Германия и Российской Федерации объективно существуют и закладывают основы для специального отраслевого регулирования конкурентных отношений.

Проблемы налоговых правоотношений являются наиболее актуальными для современного этапа развития общественных отношений. Несмотря на проводимую налоговую реформу, остается нерешенной проблема пределов налоговой оптимизации и определения критериев противоправности действий налогоплательщиков , которая до сих пор остается приоритетной . В выявлении сущности понятия «недобросовестность налогоплательщика» и обозначении подходов к формальному закреплению соответствующей дефиниции в нашей работе мы будем исходить из гипотезы, что критерии добросовестности налогоплательщика имеют экономическое содержание и вырабатываются в рамках соответствующей судебной доктрины.

При рассмотрении проблемы важна юридическая логика налогового права, характерная для правовой материи, которая проявляется, по мнению С. С. Алексеева, если держать в поле зрения все грани права, начиная с действительных юридических реалий и перейдя к глубинным пластам правовой материи: догме права, правовому содержанию, правовым идеям . Это предполагает налоговое право как многомерное, объемное социальное явление, в основе которого лежит экономическая логика поведения субъекта налогового правоотношения. Анализ правовой материи налогового права отчетливо показывает ценность выводов относительно того, что «…в материи права по мере ее развития и своеобразия тех или иных юридических систем вырисовываются в соответствии с указанными основаниями два главных слоя. Первый – непосредственно регулятивный, прагматический, когда на основе практики, опыта, обычаев, преимущественно с помощью прецедентов и закона вырабатываются оптимальные средства решения юридически значимых ситуаций, соответствующие юридические конструкции, структурные построения с тенденцией упорядочения, типизации, обобщений, и отсюда – возведения указанных элементов юридической материи в нормы, нередко приобретающие ранг или имя «Законов». И второй слой – юридико-интеллектуальный, когда непосредственно в сети юридических средств, юридических конструкций, структурных построений дают о себе знать правовые идеи. По большей части они воспринимаются как принципы права…» . Таким образом, именно в области правовых идей налогового права, к которой, в частности, изначально относится идея «добросовестности налогоплательщика», в юридической сфере начинают напрямую работать абстрактно-отвлеченные дисциплины, теория права, философия права и экономическая теория, которые на первоначальном этапе становятся основной регулирующей силой.

Догма налогового права предстает в рамках исследования в следующих плоскостях: атомистическое строение права (нормы, субъективные права, обязанности, категории и элементы правоотношений), внешние формы «опредмечивания» права (законы, иные нормативные юридические акты, реальные факты, выражающие действие права, акты реализации, применения и толкования права). При этом юридическая догма, как исторически формирующееся собственное содержание налогового права, взаимопроникает в формальную логику и экономическую теорию. Таким образом, с немалым познавательным эффектом при анализе конкретного правового материала могут быть использованы категории указанных дисциплин, что дает существенное приращение общетеоретических правовых знаний .

Методика и техника настоящего исследования как набор процедур, обеспечивающих получение единообразного и достоверного юридического материала и его первичную обработку, включает в себя обобщение правоприменительной практики и описание действующего законодательства, исторический метод толкования норм, логический анализ, метод системно-логического толкования. Интересен и эмпирический подход, позволяющий рассматривать нормативный материал как политический документ, в основе которого лежит опыт социально-экономического развития общества . Совокупность изложенных методологических подходов дает основание представить процесс решения проблемы как смену парадигмы. При этом, парадигма – обусловленная соответствующей картиной мира и господствующими гносеологическими установками исходная концептуальная схема постановки проблемы и организации средств их решения , т. е. принятая модель или образец, использование которого приводит к успеху скорее, чем применение конкурирующих способов решения проблем. Необходимо учитывать класс фактов, которые, как об этом свидетельствует парадигма, особенно показательны для вскрытия сути вещей. Используя эти факты, парадигма порождает тенденцию к их уточнению и распознаванию во все большем круге ситуаций и, подобно принятому судом решению в рамках общего закона, представляет объект для дальнейшей разработки и конкретизации. В данном процессе важна эмпирическая работа по созданию парадигмальной теории в целях разрешения неясностей .

Предположим, что в основе функционирования системы налогового права лежит экономическая логика. Экономическая логика предполагает, что устойчивость субъектов взаимодействий достигается в случае, если организация экономического пространства осуществляется на основании определенных и чётких отношений, структурированных институциональными нормами. В экономической теории, а именно в институциональной теории, под формальными институциональными нормами понимается совокупность правовых актов, контрактов и т. д., регулирующих хозяйственную деятельность, гарантом которых выступает государство с набором формализованных санкций . Таким образом, деятельность субъекта экономического отношения в рамках формальных институтов характеризуется тем, что он вступает в правоотношения, представляющие собой диалектическое единство экономического содержания и правовой формы .

Интересна позиция, согласно которой в современной юриспруденции приоритетное значение отдается экономическим обстоятельствам дела, а при рассмотрении вопросов исчезает само «право», которое подме няют властные отношения . В общем виде формальный институт (как норма права) – общеобязательное веление, выраженное в виде государственного властного предписания, регулирующего отношения в обществе. При этом он выражает имеющие ценность общественные отношения, представляет собой их модель, отражает типичность ситуации как следствие повторяемости, обладает общеобязательным характером . Наряду с властным регулированием, существует информационное и ценностно-ориентационное воздействие нормы права. Существование различных форм правового воздействия позволяет проводить различие между собственно юридическим воздействием (правовое регулирование) и неюридическим (информационное и ориентационное) .

В теории права правоотношение – урегулированные правом и находящиеся под охраной государства общественные отношения, участники которых выступают в качестве носителей взаимно корреспондирующих друг другу юридических прав и обязанностей . Необходимо отметить, что теоретическим правовым структурам предшествовала практическая деятельность людей, нашедшая воплощение в достаточно устойчивых связях и отношениях . Данные отношения выступают как результат внутренней регуляции и корректировки поведения за счет воспринятой ответственности каждым субъектом взаимодействия. Данная ответственность устанавливается институциональной нормой и может обеспечиваться как государственным, так и социальным принуждением. Необходимо учитывать, что в институциональной теории норма становится правилом поведения, когда присутствуют четыре элемента: атрибут, фактор долженствования, цена и условие, санкция за нарушение. Наличие финансовой ответственности субъектов за нарушение своих обязанностей по формированию публичных денежных фондов и (или) их правомерному использованию преследует цель восстановить имущественные интересы государства, компенсировать казне причиненные убытки. Посредством реализации штрафной функции создается режим правового урона, заключающийся в применении санкции к субъекту финансового правонарушения. Таким образом, финансовая ответственность представляет собой обязанность лица, виновного в совершении финансового правонарушения, претерпевать меры государственно-властного принуждения, предусмотренные санкциями финансового законодательства, состоящие в возложении дополнительных юридических обязанностей имущественного характера и применяемые компетентными органами в установленном процессуальном порядке .

Как известно, диспозитивность является принципом гражданского права, согласно кото-рому применение норм зависит от усмотрения участников оборота. Императивные нормы – категорические, строго обязательные, не допускающие отступлений и иной трактовки предписаний. В свою очередь, в теории права логическая структура правовой нормы состоит из гипотезы, диспозиции и санкции. Гипотеза финансово-правовой нормы содержит условия, при которых норма применяется и обычно обозначает юридический факт, который является основанием возникновения, изменения либо прекращения финансовых отношений. Специфика общественных отношений в области финансового права заключается в том, что урегулированию нормами финансового права подлежат объективные законы экономики, действие которых следует корректировать с учетом интересов государства .

Опыт социально-экономического развития общества дает основание для включения в догму налогового права экономической конституции – фундаментальной концепции государства по отношению к частной собственности, свободе контрактов, свободе предпринимательства . Существует обоснованная позиция, согласно которой экономическая конституция представляет собой системообразующий центр подсистемы конституционных норм, соединенных между собой логико-правовыми связями, и включает в себя принципы свободы экономической деятельности, единого экономического пространства, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, поддержки конкуренции (часть 1 статьи 8 Конституции РФ), признания и защиты частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности (часть 2 статьи 8 Конституции РФ) .

Стержнем подсистемы конституционных норм, условно названной экономической конституцией, являются основные права и свободы человека и гражданина . Необходимо отметить, что ядром экономической сво боды, как конституционного принципа, выраженного в статье 8 Конституции РФ, является возможность дискреционного поведения предпринимателей, выбор ими различных вариантов осуществления субъективных прав. Однако у конституционного права на экономическую свободу есть имманентные, т. е. установленные в самой Конституции, пределы (границы) – сфера публичного интереса. При этом объективирование этой сферы в целях лимитирования экономической свободы частных лиц – одно из предназначений конституционного права. В известном смысле конституционное право, защищая публичный интерес, ограничивает частный интерес через установление принципа необходимости добросовестного осуществления своих субъективных прав (часть 3 статьи 17 Конституции РФ) . Таким образом, возможность несовпадения частных интересов собственника и предпринимателей с публичными интересами диктует необходимость включения в экономическую конституцию положений, которые определяют экономический порядок, признающий не только самоценность экономической свободы, но и определяющий, в каких целях и в каких пределах она может быть ограничена в государственных интересах. При этом сложная природа основных экономических прав, наличие у них двух сторон – публично-правовой и частноправовой – детерминирует особенности их прямого действия. Демонстрируя свое публично-правовое содержание, нормы об основных экономических правах действуют в сфере отношений между государством и индивидом .

Экономическая конституция представляет собой конституционную систему координат правового регулирования налоговых отношений. Статьей 57 Конституции РФ установлена обязанность платить налоги, являющиеся важнейшим источником доходов бюджета, за счет которого должны обеспечиваться соблюдение и защита прав и свобод граждан, а также осуществляться социальная функция государства (статьи 2 и 7 Конституции РФ). Экономическая конституция содержит общие принципы налогообложения, вытекающие из Конституции РФ и выступающие гарантиями реализации основных начал социального, государственного и национального устройства. Таким образом, Конституция РФ не только определяет основные принципы налогообложения, но и содержит основы интерпретации применительно к налогообложению ряда положений, имеющих общеправовое значение. Поскольку конституционные принципы служат воплощению и защите основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, начал федерализма, имеются все основания говорить об их «надзаконном» значении .

Экономическая конституция может воздействовать на отраслевое законодательство посредством нормативно-интерпретационной конституционализации правового порядка при помощи интерпретационной деятельности Конституционного суда РФ, когда он рассматривает дела о толковании Конституции РФ или о конституционности различных нормативно-правовых актов в ходе осуществления конституционного контроля . Результатом деятельности Конституционного суда является выработка соответствующих правовых позиций, которые содержатся в мотивировочной части его решения и влияют на излагаемое в резолютивной части окончательное решение о соответствии или несоответствии Конституции РФ оспариваемого нормативного акта. В свою очередь, сущностью правовых позиций является формулирование имеющих существенное значение для окончательного решения системных выводов и аргументов, позволяющих выявить конституционный смысл оспариваемой нормы . Необходимо согласиться с доводом о том, что Конституция РФ – институционная нормативно-правовая основа разрешения противоречий современного общества. При этом ее сущность как политико-правового явления, призванного отражать основополагающие качественные характеристики общества, государства и личности в их соотношении и взаимосвязях, предопределяет необходимость восприятия конституционных явлений во всей их многогранности и противоречивости, когда конституция может рассматриваться как порождение и своего рода нормативно-правовой результат социальных противоречий .

Категориальный аппарат актов Конституционного суда РФ, содержит специальное понятие «баланс частных и публичных интересов» вопределении от 04.05.2000 г. «По жалобе открытого акционерного общества «Северные магистральные нефтепроводы» на нарушение конституционных прав и свобод частями первой и третьей статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации» сформулирована правовая позиция:«…Исходя из цели обеспечения баланса конституционно-значимых интересов и недопустимости нарушения прав и свобод других лиц при осуществлении прав и свобод человека и гражданина (статья 17, часть 3, Конституции Российской Федерации), Конституционный суд Российской Федерации может определить и особенности реализации положения части третьей статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации», в том числе путем отсрочки исполнения постановления Конституционного суда Российской Федерации, обусловленной, в частности, необходимостью обеспечивать стабильность правоотношений в интересах субъектов права…» .

Некоторые исследователи указывают на правомочия Конституционного суда РФ создавать свои правовые позиции исходя из общих принципов права, духа и буквы Конституции, начал разумности, добросовестности, справедливости и основ морали, при неспособность законодателя своевременно отслеживать меняющуюся действительность путем принятия абсолютно определенных норм в соответствии с существующими реалиями . Конституционный суд выражает правовую позицию исходя из конкретной ситуации, при этом ее параметры выражаются не только нормой, но и практикой применения. Таким образом, Конституционный суд приспосабливается к меняющимся общественным условиям .

Высказано мнение, что правовые позиции коррелируют с правом, а постановления с оценкой оспоренной нормы – с законодательством . А. А. Белкин указал на необходимость теоретического осмысления «параллелизма» инструментальной и контрольно-охранительной функции Конституции РФ , так как разрешение споров о конституционности юридических актов логически предполагает в качестве исходного материала проверку соблюдения конституционного обоснования и обеспечения соответствия конституционным нормам текущего законодательства, т. е. проверку операций, которые совершаются в рамках правотворческого процесса. В свою очередь, вопрос о том, можно ли считать правовую позицию конституционного суда источником права, является дискуссионным. При этом согласимся с позицией, что анализ решений Конституционного суда РФ среди судебных актов позволяет признать эти решения источником права . Так, Г. А. Гаджиев обосновывает позицию, согласно которой по своей юридической сути правовые позиции Конституционного суда схожи с ratio decidendi, поэтому их следует считать источниками права . «R atio decidendi » (обоснованное решение – лат.) в англосаксонской системе права основная, мотивирующая часть решения суда, в которой суд указывает правовые принципы, на которые он опирался, разрешая дело .

В. Д. Зорькин, раскрывая сущность решений Конституционного суда РФ отметил их нормативный характер и прецедентное значение, вследствие чего они являются необходимым регулятором в условиях радикальной реформы законодательства, выполняя как функцию стабилизации (консервативная функция), так и функцию развития (динамики и инновации). Решения Конституционного суда РФ с содержащимися в них правовыми позициями не прецеденты и преюдиции в традиционном понимании, а нормативные акты с преюдициальными свойствами, отражающие особого рода правотворчество и занимающие особое место в системе источников права России . Ценность данного суждения для настоящего исследования проявляется в том, что инновационная функция выражается в формировании через правовые позиции отраслевых доктрин, к которым, в частности, относится доктрина «добросовестности налогоплательщика», являющейся, по мнению Г. А. Гаджиева, общей концепцией развития налогового права . Таким образом, де-факто правовые позиции Конституционного суда РФ и судебная практика становятся источником норм, регулирующих налоговые правоотношения, а вопрос о возможности их существования в правовой системе России как формы права уже решен правоприменительной практикой.

Можно согласиться с гипотезой, что вытекающее из конституционного права требование, адресованное законодателю в процессе правового регулирования экономических отношений, использовать презумпцию добросовестности и невиновности связано с основополагающей конституционной нормой статьи 2 Конституции РФ, в силу которой «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» . Таким образом, экономическая конституция определяет право собственности и фискальный интерес как основополагающие категории, сводя проблему к соотношению этих категорий.

Идея конституционной экономики может стать основой развития многих доктрин права, так как перед ней стоит широкий круг задач не только теоретического, но и практического плана, к числу которых относится выявление конституционных предпосылок эффективного развития экономики. Исследование конституционной экономики предполагает одновременные работы на конституционно-правовом и экономических полях. Только на основании конкретно-исторического подхода, экономического и сравнительно-правового анализа можно вывести исследование за рамки набора стандартных тезисов относительно связи конституции и экономики . По нашему мнению, проводниками этой связи выступают акты Конституционного суда РФ, что мы попытаемся отразить в следующих разделах.

Шаталов С. Д. Налоговая реформа – важный фактор экономического роста // Финансы. – 2004. – №. 6. – С. 5.

Алексеев С . С. : «Статут», 1999. – С. 275 –276 .

Алексеев С. С. Право на пороге нового тысячелетия: некоторые тенденции мирового правового развития – надежда и драма современной эпохи. М. : «Статут», 2000 . – С. 146.

Алексеев С. С. Право: азбука – теория – философия: опыт комплексного исследования. – М. : «Статут», 1999. – С. 291.

Гаджиев Г. А., Пепеляев С. Г. : ФБК- Пресс, 1998 . – С. 55 –57 .

Тарасов Н. Н. Методологические проблемы современного правоведения: Автореф. диссертации докт. экономических наук. – Екатеринбург, 2002. – С. 41.

Кун Т. Структура научных революций. – М. : «Прогресс», 1997. – С. 44–49.

Д. Норт пишет: «Понимание того, как функционирует экономическая система, требует учёта очень сложных запутанных взаимосвязей между обществом и экономикой.». (См.: Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. – М. : Начала, 1997. – С. 143–144.)

Гражданское право. Учебник. Часть 1 / Под ред. Ю. К. Толстого, А. П. Сергеева. – М. : «Проспект», 1997. – С. 79.

Алексеев С. С. Право на пороге нового тысячелетия: Некоторые тенденции мирового правового развития – надежда и драма современной эпохи. М. : «Статут», 2000. – С. 54.

Бабаев В. К. Нормы права / Общая теория права / Под ред. В. К. Бабаева. – Нижний Новгород, 1993. – С. 293.

Радько Т. Н. Функции права / Общая теория права / Под ред. В. К. Бабаева. – Нижний Новгород, 1993. – С. 431.

Кузнецов Э. В., Сальников В. П. Наука о праве и государстве. – М. : 1999, – С. 127.

Кутафин О. Е. Источники Конституционного права Российской Федерации. – М. : Юристъ, 2002. – С. 348

Крохина Ю. А. Теоретические основы финансово-правовой ответственности // Журнал российского права. – 2004. – № 3.

Ашмарина Е. М. Специфика содержания некоторых финансово-правовых норм // Государство и право. – 2005. – № 2. – С. 107–111.

Талапина Э. В. О публичном экономическом праве // Журнал российского права . – 2004. – № 7 .

Гаджиев Г. А., Пепеляев С. Г. Предприниматель – налогоплательщик – государство. Правовые позиции Конституционного суда Российской Федерации: Учебное пособие. – М. Г. А., Пепеляев С. Г. Предприниматель – налогоплательщик – государство. Правовые позиции Конституционного суда Российской Федерации: Учебное пособие. – М. : ФБК- Пресс, 1998. – С. 187 –191.

Кравец И. А. Российская Конституция и конституционализация правового порядка (некоторые вопросы теории и практики) // Журнал российского права . – 2003 . – № 11.

Тиунов О. Решения Конституционного Суда РФ и международное право // Российская юстиция . – 2001 . – № 10 . – С. 14 .

Бондарь Н. С. Конституция, конституционный контроль и социальные противоречия современного общества // Журнал российского права . – 2003 . – № 11.

Кажлаев С. А. Судебное усмотрение в деятельности Конституционного суда РФ // Журнал российского права . – 2003. – № 11 .

Гаджиев Г. А., Пепеляев С. Г. Предпринимательство, налогоплательщик, государство . – М. : ФБК-Пресс, 1998 . – С. 51 –65.

Гаджиев Г. Правовые позиции Конституционного суда как источник конституционного права // Конституционное право: восточноевропейское обозрение . – 1999. – № 3 (28); Гаджиев Г. А., Пепеляев С. Г. Предприниматель – налогоплательщик – государство. Правовые позиции Конституционного суда Российской Федерации: Учебное пособие. – М. : ФБК- Пресс, 1998. – С. 69.

Белкин А. А. Теоретические, правотворческие и правоприменительные проблемы конституционной охраны. Дисс. на соиск. уч. ст. д-ра юрид. наук. – М., 1995. – С. Зорькин В. Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. – 2004. – № 12.

«У нас огромный поток жалоб налогоплательщиков, и он вряд ли уменьшится в обозримом будущем» (интервью с Г. А. Гаджиевым, судьей Конституционного Суда РФ) // Российский налоговый курьер. – 2004. – № 24.

Гаджиев Г. А. Конституционные принципы рыночной экономики (развитие основ гражданского права в решениях Конституционного суда РФ). – М. : Юристъ, 2002. – С. 90.

Баренбойм П. Д. Конституционная экономика для вузов: Учебное пособие. – М. : ЗАО «Юридический мир «Юстицинформ», 2002. – С. 11–13.

Рисунок Вадима Мисюка

НЕДАВНО в ходе выработки стратегии экономического развития России из уст радикально настроенного "рыночника" вновь прозвучали слова о Пиночете, о том, что связанный с его именем диктаторский режим обеспечил быстрое продвижение Чили по пути рыночных реформ и нынешнее экономическое процветание страны.

О Пиночете-"рыночнике" известно мало. Его известность в большей мере связана с грубыми нарушениями прав человека, попранием институтов гражданского общества, что и стало предпосылкой самой постановки вопроса о юридической ответственности генерала на международном уровне, а теперь и в Чили.

Но специалистам по праву и рыночной экономике хорошо известно другое. В Чили действует и вошел в жизнь общества, в экономическую жизнь страны один из лучших в мире гражданских кодексов.

Как показывает опыт всех ныне "благополучных", экономически и социально развитых стран мира, именно Гражданский кодекс имеет значение решающей основы, обеспечивающей переход рыночной экономики от базарно-разбойничьей стадии к состоянию высоко-организованного, цивилизованного хозяйства и, что не менее существенно, к формированию и утверждению важнейших принципов гражданского общества. А отсюда - и к восходящему устойчивому экономическому и социальному развитию страны. Недаром Наполеон, подводя итог своей жизни, ставил созданный при его прямом участии Гражданский кодекс Франции выше всех его "сорока побед".

Три наиболее существенных момента определяют такую высокую значимость Гражданского кодекса в жизни современного общества.

Во-первых, Гражданский кодекс содержит полный, по сути, исчерпывающий комплекс юридических форм, мер и процедур, призванных обеспечить в оптимальном правовом режиме функционирование высокоразвитой, цивилизованной рыночной экономики.

Поэтому странное впечатление производят, например, суждения некоторых специалистов о необходимости принятия особого закона о защите права собственности. Между тем, к сведению, юридическое урегулирование всего спектра мер по защите права собственности - это как раз дело Гражданского кодекса. Только он и может дать комплексное, скоординированное и исчерпывающее решение указанной задачи - предусмотреть весь "набор" мер защиты собственности, причем с максимальным использованием судебного порядка обеспечения гражданских прав.

Во-вторых, Гражданский кодекс устанавливает и проводит во всем своем нормативном материале правовые принципы гражданского общества. В том числе юридическое равенство всех субъектов экономической и социальной жизни, включая и само государство, все без исключения государственные образования, неприкосновенность собственности, свободу договора, недопустимость вмешательства власти и вообще кого-либо в частные дела, принцип юридического обеспечения и обязательного восстановления нарушенных прав, судебный порядок решения конфликтов, обеспечение и защиту гражданских прав.

В-третьих, Гражданский кодекс касается повседневной жизни каждого человека, всех фирм, других организаций, государства. Каждодневные покупки товаров, сделки по имуществу, выполнение своих многочисленных денежных обязательств и многое-многое другое в наших бесконечных делах и заботах совершается ежедневно, а то и ежечасно по нормам гражданского законодательства. И именно таким путем, во многом исподволь, в ходе, казалось бы, сугубо прозаических, канцелярских операций и процедур, сами собой в жизнь каждого человека входят великие начала гражданского общества, цивилизованной рыночной экономики. Проходит время в наших бесконечных делах и заботах, и спустя какой-то срок (впрочем - немалый, одно-два поколения) вдруг оказывается, что начала цивилизованной рыночной экономики и гражданского общества вошли в плоть и кровь нормального бытия людей, стали образом жизни, воспринимаемого по постулату "а иного и быть не может!". И, думается, не столь уж много преувеличения в суждениях одного из ученых, полагающего, что на книжной полке каждого французского крестьянина с Библией соседствует Гражданской кодекс.

Конечно, Гражданские кодексы - разные. Есть выдающиеся юридические документы: такие, как Гражданский кодекс Франции (1804 г.), Гражданский кодекс Чили (1855 г.), Германское гражданское уложение (1896-1900 гг.), Швейцарский гражданский кодекс (1907 г.), Гражданский кодекс Италии (1942 г.), Гражданский кодекс Египта (1949 г.), Гражданский кодекс Нидерландов (1970-1980 гг.). Есть менее значимые юридические документы, с менее отработанными, порой несовершенными юридическими конструкциями. Но все они, как и прецедентное право стран англо-американской группы, строятся на единых началах - началах частного права, юридически обеспечивающих неприкосновенность собственности, недопустимость государственного произвольного вмешательства в гражданские отношения, юридическое равенство субъектов, их возможности своей волей и в своем интересе определять условия своего экономического поведения, получать надлежащую судебную защиту своих прав. И именно в них, в положениях, в самом духе гражданских кодексов заложена суть современной рыночной экономики, определяющая устои правового гражданского общества.

Трудными оказались пути формирования гражданского законодательства в России.

К 1917 г. с немалым отставанием от других стран в России был лишь подготовлен проект Гражданского уложения. Материалы этого проекта (кстати - юридически весьма совершенного документа) были использованы в советских гражданских кодексах 1922 и 1964 гг. в условиях, когда в рамках в целом государственного хозяйства были частично использованы товарные отношения, методы хозрасчета. Советские гражданские кодексы рассматривались, в основном, в качестве "оформительских" документов, а не фундаментальных правовых основ экономического и социального развития. Тем более что Лениным была сформулирована прямая установка на то, что "мы ничего частного в области хозяйства не признаем, для нас все области хозяйства есть публично-правовое, а не частное". Первое место в регулировании экономических и социальных отношений советского общества занимали не принципы и нормы гражданского законодательства, а партийные директивы и императивные акты власти административного порядка - совместные постановления ЦК КПСС и правительства, ведомственные инструкции.

Потребовались глубокие перемены во всем российском обществе для того, чтобы в начале 1990-х гг. была восстановлена сама идея частного права и получило признание значение гражданского законодательства в экономике страны.

В настоящее время в России действует современный Гражданский кодекс - в двух частях, охватывающий основной массив гражданского законодательства, в том числе по вопросам статуса субъектов, собственности и отношений гражданского оборота. Важно при этом, что основные начала гражданского законодательства получили в российском Гражданском кодексе прямое законодательное закрепление.

В целом Гражданский кодекс России, включая проект его завершающей, третьей части, подготовленный на основе достижений отечественной и мировой цивилистической культуры, соответствует передовым мировым стандартам. Кодекс за немногие годы его действия уже во многом упорядочил экономические и социальные отношения страны.

Но есть основания и для тревоги. Ибо вполне обоснованные ожидания, что именно современное гражданское законодательство станет концептуальным стержнем и фундаментальной правовой базой российских реформ, увы, далеко не во всем оправдались.

В чем причины такого положения дел?

Одна из таких причин, как говорится, на виду. Еще не завершена работа по формированию современного российского гражданского законодательства в полном объеме, а также всех организационных форм, обеспечивающих его действие.

В связи с этим представляется принципиально важным, чтобы наряду с другими основополагающими кодифицированными актами - налоговым, трудовым, жилищным, земельным кодексами первое место в законодательной деятельности страны заняли гражданско-правовые нормативные документы. Сюда, кроме безотлагательного принятия уже подготовленной и прошедшей многие экспертизы третьей (заключительной) части ГК и необходимых поправок к первым двум частям Кодекса, относится весь блок законов и иных нормативных документов, предусмотренных в Кодексе или вытекающих из самого его содержания, призванных обеспечить его конкретизированное действие. А таких актов не менее 20.

И все же, на наш взгляд, не само по себе завершение работы по подготовке всего комплекса необходимых нормативных документов и организационно-административных мер по обеспечению реального действия Кодекса является главным.

Главное, на наш взгляд, - это отношение к Гражданскому кодексу. Прежде всего со стороны политического руководства страны, высших органов государственной власти. А также со стороны всего общества. С сожалением приходится констатировать, что в недавно обнародованных документах об экономической стратегии и ближайших планах экономического развития страны нет ни слова о гражданском законодательстве. Ни о том, что именно в Гражданском кодексе заложены концептуальные законодательные основы современного гражданского общества и современной рыночной экономики, ни о том, что практическая реализация принципов и норм Кодекса - это и есть неотложная реальная работа по утверждению в обществе демократических начал цивилизованного рынка.

Причины такого положения дел надо видеть не только в недостатках принятого ныне курса, который во многом построен на представлениях о всемогуществе власти и государства: налицо тенденция усиления роли бюрократического чиновничества, административных и фискальных методов управления. Дело еще и в том, что Гражданский кодекс все более рассматривается как сугубо "оформительский", да и вообще не всегда обязательный документ, призванный не направлять хозяйственную жизнь, а всего лишь - как и в советские времена - оформлять, вводить в законные рамки правительственные и ведомственные решения, деловые операции, отношения маркетинга и т.д.

Отсюда своего рода сверхзадачей в нашей экономической и правовой жизни следует признать придание Гражданскому кодексу РФ его исконной значимости "экономической конституции страны". Это означает достижение в обществе такого понимания самой сути проводимых в России реформ, при котором именно основные начала гражданского законодательства - это и есть основа и принципы современного гражданского общества и, прежде всего, цивилизованной рыночной экономики. Последнюю корректнее во всех отношениях именовать, как это делал знаменитый русский правовед-мыслитель И.А. Покровский, "частно-правовым хозяйством".

По нашему мнению, ключевым подходом к решению такой принципиальной важности задачи является кардинальное улучшение подготовки высококвалифицированных юристов, призванных проводить в жизнь современное российское гражданское законодательство. Проблема тем более острая и, можно сказать, опасная, что в настоящее время неоправданно расширено число юридических вузов, не обладающих необходимыми педагогическими кадрами. Произошло резкое снижение общего уровня подготовки юристов. Здесь, наряду с мерами по упорядочению общевузовской подготовки и совершенствованию преподавания в вузах гражданского права, представляется важным подготовка правоведов-цивилистов высокого (магистерского) уровня из числа специалистов, уже имеющих высшую юридическую подготовку. Об этом свидетельствует более чем четырехлетний опыт работы Российской школы частного права, образованной в рамках федеральной программы по становлению и развитию частного права в России. Формирование подобного рода учебных заведений "магистерского" уровня, в том числе и по публичному праву, в ряде вузовских центров страны, где имеются высококвалифицированные педагогические кадры по юриспруденции (Санкт-Петербург, Екатеринбург, Саратов, Томск и др.), уже в ближайшей перспективе способно решительно изменить нынешнюю ситуацию в области юридического образования, обеспечить решение кадровых проблем в этой, во многом ключевой области российской юриспруденции, призванной сыграть определяющую роль в реформировании нашего общества, в судьбе России.

Конституционная экономика как новое научное направление, базирующееся на комплексном и одновременном конституционно-правовом и экономическом анализе проблем экономического развития и экономического обеспечения конституционных прав и свобод граждан, зародилась во второй половине XX столетия в США и получила полное признание в 1986 году, когда ее основатель, экономист Джеймс Бьюкенен, был удостоен Нобелевской премии. В России в начале XXI века сложилась своя школа конституционной экономики, основанная ректором Академии народного хозяйства при Правительстве РФ Владимиром Мау; ректором Московской государственной юридической академии Олегом Кутафиным; судьей Конституционного Суда РФ Гадисом Гаджиевым, организовавшим в 2009 году Лабораторию конституционной экономики в ГУ «Высшая школа экономики»; адвокатом Петром Баренбоймом, организовавшим совместно с экономистом Александром Захаровым Лабораторию конституционной экономики в 2003 году в Институте экономики переходного периода; заместителем директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Владимиром Лафитским. В 2006 году Президиум Российской академии наук ввел конституционную экономику как специальность для избрания в члены-корреспонденты РАН. Московско-Петербургский философский клуб опубликовал в 2009 году под редакцией Гадиса Гаджиева сборник статей «Очерки конституционной экономики» и провел 23 октября 2009 года в Сенатском зале здания Конституционного Суда РФ соместное с судьями Конституционного Суда заседание на тему «Философия права в начале XXI столетия через призму конституционализма и конституционной экономики», на базе которого выпустил в 2010 году сборник статей под таким же названием. Ранее издательством «Юстицинформ» по конституционной экономике были выпущены учебник для экономических и юридических вузов (2006), учебные пособия для школ (2003, 2006), учебные пособия для вузов (2002, 2003), а также четыре сборника статей по вопросам статуса Банка России с позиций конституционной экономики. The constitutional economics was considerably developed by James Buchanan, who was awarded the Nobel Prize in economics in 1986 «for applying constitutional and contract thinking to economic theory and the political process.» He is considered to be the founding father of constitutional economics. Special emphasis in the Buchanan Nobel lecture is given to the problem of achieving balance between the economic possibilities of adjacent generations, which, even living contemporaneously with each other, still do not have equal access to the process of decision-making on financial issues, and thus influencing other generations either directly or indirectly. Russian schhool of constitutional economics created new approach to development of this field of academic research and also added educational courses in constitutional economics. For last several years 3 edition of textbook for universities and 2 for schools were published by the Publishing Youse «Justiceinform».

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Конституционная экономика (Д. В. Кравченко, 2010) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

КОНСТИТУЦИОННАЯ ЭКОНОМИКА: ПРЕДМЕТ, ЗАДАЧИ И МЕСТО В СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК

Конституционная экономика – это научное направление, изучающее принципы оптимального сочетания экономической целесообразности с достигнутым уровнем конституционного развития, отраженным в нормах конституционного права, регламентирующих экономическую и политическую деятельность в государстве.

Одним из первооткрывателей этого научного направления стал американский экономист Джеймс Бьюкенен, удостоенный в 1986 г. Нобелевской премии по экономике. До настоящего времени конституционная экономика развивалась в основном усилиями западных экономистов. Юристы к этой теме обращаются редко, что, безусловно, не только сдерживает развитие данного научного направления, но зачастую приводит к появлению поверхностных либо односторонних суждений. Комплексный подход к исследованию проблем конституционной экономики имеет большое практическое значение, поскольку позволяет преодолеть традиционное для юристов незнание вопросов экономики, а для экономистов – незнание вопросов права, особенно конституционного.

Преподавание экономических дисциплин без учета конституционно-правовых факторов значительно обедняет анализ экономических процессов. Не случайно видный американский экономист Джон Гэлбрейт пишет о том, что на деле экономическая теория оказывает содействие тем, кто обладает финансовой и политической властью. «Частично такое содействие состоит в обучении ежегодно нескольких сот тысяч студентов». Такое обучение не только неэффективно, оно насаждает в обществе комплекс неточных идей, в свою очередь влияющих на правящую элиту. Президент США Франклин Рузвельт, вспоминая свою учебу в юридической школе Гарвардского университета, сравнивал учебный курс конституционного права с настольной лампой без шнура. В то же время изучение права вообще, а конституционного права, в особенности, без постоянного учета основ экономических знаний может превратить такое обучение в формальную схоластику, оторванную от жизни. Нельзя не согласиться с известным российским экономистом В.Л. Тамбовцевым в том, что «проблематика экономического анализа права и те результаты (как теоретического, так и практического характера), которые получаются и могут быть получены в ходе его проведения, не только интересны с чисто научной точки зрения, но и обладают значительным потенциалом для совершенствования нормотворческой работы в нашей стране…».

В связи с этим следует особо отметить не только комплексное исследование под редакцией В.Л. Тамбовцева, но и ряд других работ российских юристов (Н.С. Бондарь, О.Е. Кутафин) и экономистов (А.А. Пороховский).

Западные экономисты, создав конституционную экономику, с большим отрывом лидируют в ее развитии. Однако XXI столетие потребует более углубленного изучения и применения конституционно-правового элемента данного научного направления. Те многочисленные юридические «погрешности», которые были допущены экономической теорией конституционной экономики в XX в., сейчас становятся тормозом на пути ее развития. Для примера приведем определение основ теории конституционной экономики, предложенное ее автором Дж. Бьюкененом: «Конституционный экономический анализ пытается объяснить свойства альтернативных сводов законодательных, институционных, конституционных правил, ограничивающих выбор и деятельность экономических субъектов и политиков».

Такая формулировка, по всей видимости, насторожила бы любого юриста-конституционалиста и заставила бы его задуматься о том различном смысловом значении, которое вкладывают в понятие «конституционный» экономисты и юристы.

В поисках истины обратимся к вопросу о том, какое содержание термину «конституция» придавалось в латыни и как оно различается в современных языках.

В латыни термин «конституция» и производные от него слова охватывали самый широкий круг понятий:

constitution , onis f. 1) устройство, установление; – corporis телосложение; 2) политическое устройство, конституция; 3) установление, определение; определение понятия; 4) постановление, решение, распоряжение; закон; – sancta священный закон.

constitutum , i n 1) постановление, определение; 2) условное место; условленное время; 3) уговор, условие спорящих о явке; ad constitutum venire явиться по уговору; 4) намерение.

constituo, stitui, stitutum, ere 1) ставить, помещать; 2) воен. размещать, выстраивать; 3) указывать место жительства, водворять, поселять; 4) назначать на должность; 5) строить, сооружать, воздвигать, устраивать; 6) учреждать, устанавливать; 7) устанавливать, составлять, constituere legem установить закон; 8) упрочивать, приводить в порядок; 9) приводить в порядок, устраивать; 10) постановлять, определять, назначать; 11) юр. законом устанавливать; выносить решение; 12) решаться, решать; принимать решение.

В современном английском языке термин «конституция» имеет также много значений: 1) основной закон государства; 2) учредительный акт или действие; 3) установленное право и обычаи; 4) учредительные документы коммерческой или некоммерческой организации; 5) основные принципы отдельно взятой социальной группы; 6) акт назначения на должность; 7) состояние, форма, структура и соединение частей целого, характеризующие объект; 8) телосложение и т.д..

Современный русский язык заметно сужает содержание термина «конституция», придавая ему только два значения: 1) Основной закон государства, определяющий основы общественного и государственного строя, систему государственных органов, права и обязанности граждан; 2) строение, структура организма.

Итак, вполне очевидно, что термин «конституция» в русском языке имеет гораздо меньше смысловых значений, чем в английском, и, судя по всему, в работах Бьюкенена слова «конституция» и «конституционный» употребляются не только в смысле основного закона страны, но и в других значениях – как принципы поведения общественных организаций, семьи и т.д.

Законодательство терминологически само по себе не бывает совершенным и идеальным. В текстах законов немало неясностей, особенно в вопросах предпринимательской деятельности. Американские суды, например, столкнувшись с подобной ситуацией, не жалуются, не саботируют, не ждут законодательных поправок, а берут на себя нелегкий труд толкования, применения, интерпретации и разъяснения. Чаще всего это бывает, когда текст закона не вполне ясен и четок (типичная современная российская ситуация).

Кстати, поскольку многие термины приходят в нашу конституционную экономику из иностранных языков, крайне важно точно определить их значение. Приведем пример, связанный с русским значением английского слова «accountability». Оксфордский англорусский словарь переводит это слово как «подотчетность», что означает в русском языке определенную степень подчиненности. В действительности этот термин означает «ответственность за ошибки и обязанность быть открытым при ведении дел», но не предусматривает никакой степени подчиненности. Вопрос рецепции права еще будет подниматься в настоящем пособии.

Одним из важных достоинств конституционной экономики является необходимость для экономистов и юристов в буквальном смысле этого слова находить общий язык, добиваться чистоты и единообразия юридической и экономической терминологии. Экономисты и юристы, употребляя правовые термины, должны вкладывать в них один и тот же смысл.

О соотношении конституционной экономики и конституционного права

Как соотносятся между собой конституционная экономика и конституционное право?

Швейцарец Р. Швери в своей полемической статье замечает, что «кажется, лишь одно-единственное определение экономической науки может уцелеть в условиях постоянных изменений объекта, который она изучает: “Экономическая наука – это то, чем занимаются экономисты…”». И после этой цитаты из Дж. Винера автор продолжает: «Мы можем утверждать, что экономическая наука, потеряв объект, приобрела взамен специальный подход, который может быть применен к анализу как рыночного, так и нерыночного сектора общественной жизни. Такова на самом деле миссия теории рационального выбора (ТРВ)». Далее Р. Швери отмечает успех «крестового похода» экономической науки, направленного на завоевание всех других общественных дисциплин. Это связано, по его мнению, с тем, что в современной общественной науке все неточное должно быть заменено точным, чему способствует теория рационального выбора, формализующая логику, которой руководствуются люди, осуществляя свой выбор в самых разных ситуациях – будь то каждодневный выбор продуктов либо выбор супруга или партии при голосовании. Поскольку задача максимилизации прибыли для корпорации сравнима с точки зрения теории рационального выбора с получением политической партией на выборах максимального числа голосов избирателей, то для правового анализа этих ситуаций нужно учитывать как формальные (нормативные), так и неформальные ограничения. Например, водитель с низким достатком будет ездить с меньшей скоростью не только из-за правил дорожного движения и ограничительных знаков, но и потому, что штрафы за нарушения этих правил для его бюджета более ощутимы, нежели у обеспеченных людей, которые соответственно в среднем будут ездить быстрее.

Таким образом, логика процессов рыночного обмена в слегка измененном виде вполне применима и для анализа политических «рынков» с учетом их конституционно-правовых и других ограничений. Р. Швери находит несправедливыми упреки «по поводу империалистических устремлений экономической науки», полагая, что юристы сами могут взять на вооружение теорию рационального выбора (ТРВ) вообще и теорию конституционного выбора Дж. Бьюкенена в частности. Далее, обращаясь ко всем нам, Р. Швери пишет: «Когда современные российские ученые отвергают ТРВ, это вряд ли происходит по той причине, что они осуществляют рациональный выбор теоретических инструментов для своих исследований. Дело в том, что они не готовы принять важный вызов, который ТРВ бросает всем общественным наукам».

Полемический задор швейцарца требует вспомнить ситуацию, с которой экономическая наука столкнулась к тому времени, когда Бьюкенен сформулировал свои основные идеи. В связи с этим обратимся к авторитету, с которым, возможно, будет считаться любой самый горячий полемист.

В 1973 г. экономист Джон Гэлбрейт развенчал многие претензии экономической науки. В частности, он писал: «До тех пор, пока предполагалось, что экономическая система осуществляет свою деятельность в интересах отдельного человека, подчинена его нуждам и желаниям, можно было предполагать, что функция экономической теории состоит в объяснении процесса, посредством которого это происходит. Экономисты, подобно другим ученым, обожают такие определения предмета их науки, в которых подразумевается его глубокое и универсальное значение». Далее Гэлбрейт указывает на тот тупик, в котором оказалась традиционная экономическая наука, что, по всей видимости, заставило Джеймса Бьюкенена и других экономистов перенести свои поиски на сопредельные с экономикой области, в первую очередь на конституционное право.

Нужно отметить, что в начале своих исследований (в 1962 г.) Бьюкенен образно, как сын фермера, и вместе с тем примирительно писал о необходимости – несмотря на возможные ошибки и инциденты – вспашки борозды вдоль межи, разделяющей разные научные поля, поскольку почва там может быть более плодородной. В то время Бьюкенен не пытался создать новую идеальную конституцию, он не рассматривал проблемы разделения властей, судебного контроля за исполнительной и законодательной властями, право вето и т.д. Позже Бьюкенен отходит от этой взвешенной позиции. В 1975 г. в книге «Границы свободы. Между анархией и Левиафаном» он с некоторым апломбом критикует Томаса Джефферсона и авторов Французской Декларации прав человека за конституционный принцип юридического равенства людей с момента их рождения. Далее, поверхностно рассмотрев содержание Конституции США 1787 г., он заявляет, что сделанная в ней ставка на сочетание принципов разделения властей и федерализма в середине 70-х гг. XX столетия себя не оправдала. В итоге он вполне серьезно призывает к «конституционной революции», которая вместо принципа демократического правления большинства установит принцип всеобщего единогласия. Горячность Бьюкенена легко объясняет разразившийся в 1972 – 1974 гг. острейший конституционный кризис – Уотергейтское дело. Ученый ратует за изменение Конституции США, считая, что конституционного судебного контроля недостаточно. Жизнь не подтвердила этого тезиса, и уже в 1986 г., за год до 200-летнего юбилея Конституции США, Бьюкенен, выступая с лекцией при вручении ему Нобелевской премии, вполне мирно отзывается о ее содержании. Похоже, получение столь престижной премии поставило точку в заочном споре Дж. Бьюкенена с Джеймсом Мэдисоном и другими отцами-основателями США.

В 1997 г. в предисловии к русскому изданию книги «Расчет согласия» Дж. Бьюкенен отмечает, что по-прежнему не исключает возможности улучшить американскую Конституцию, но сейчас он пишет работу под названием «Новый федералист» как конституционное руководство для Югославии, которое, на взгляд автора, можно было бы применить и для России. Памятуя о том, что случилось с Югославией, мы вряд ли последуем практическим советам Джеймса Бьюкенена. Вместе с тем необходимо воздать должное мудрецу из Вирджинии за совершенный им теоретический прорыв, который вдохнул новую жизнь в экономическую науку и даст серьезный толчок развитию конституционного права.

При всех оговорках, которые можно было бы сделать, российская (да, кажется, и западная) наука конституционного права едва ли учитывает выводы, сделанные Дж. Бьюкененом и другими экономистами. Причина тому кроется, скорее всего, в традиционном консерватизме юридической науки.

Переводчик Дж. Бьюкенена на русский язык и руководитель российского Фонда экономической инициативы В. Кокорев отмечает: «В 90-е годы теория конституционного выбора как самостоятельная отрасль экономической науки сильно «сбавила» темпы по сравнению с предыдущими десятилетиями второй половины XX в. Это неудивительно. Контуры новой политической экономии были уже очерчены. Во многом это сделано стараниями лично Дж. Бьюкенена и сотрудников возглавляемого им Центра изучения общественного выбора. Однако сегодня, чтобы вдохнуть в теорию новую жизнь, нужна новая идея, а она не может появиться на Западе. Постиндустриальное государство уже не может обеспечивать высокие темпы развития национальных экономических систем. О кардинальном изменении видения роли государства говорить пока еще рано, но оно, вероятно, произойдет в ближайшие десятилетия, и прежде всего потому, что обновилась сама экономическая теория».

Вспомним определение современной экономической науки другого Нобелевского лауреата по экономике Ф. Хайека: «Экономическая проблема возникает, как только различные цели начинают конкурировать за имеющиеся ресурсы». Например, распределение государственных бюджетных средств или финансовых ресурсов корпорации можно сравнить с решением вопроса о вступлении или невступлении в войну либо с планированием размера семьи и т.д. Важно вовремя понять суть возникшей проблемы, чтобы подойти к ее решению наиболее рациональным образом. Главное – заметить существование проблемы. Еще в 1935 г. Ф. Хайек писал о «нашем неумении замечать существование экономических проблем». С тех пор, к сожалению, мало что изменилось.

Конституционная экономика и экономический анализ права

Если конституционная экономика исследует влияние конституционных ценностей на экономические процессы, равно как экономических закономерностей на формирование и толкование конституционных принципов, то такое популярное на западе направление научных исследований, как экономический анализ права (law and economics ), занимается применением экономического инструментария к анализу различных отраслей права. Предмет этих направлений частично пересекается, однако методы исследований во многом различаются.

Конституционная экономика занимается исследованием именно конституционно-правовых институтов и ценностей в их взаимодействии с экономическими процессами и является в большей степени правовой дисциплиной. Она основана на идее, что правовые, в первую очередь конституционные, принципы и институты имеют высшую ценность и должны учитываться экономическими агентами, законодателем, правоприменителем. В экономической сфере необходимо разумное сочетание как собственно экономических (рациональных, эгоистических), так и иных – конституционных, моральных, этических – ценностей для достижения общественного благополучия.

Экономический анализ права, в свою очередь, развивался в основном усилиями экономистов и сложился как научное направление, применяющее экономические предпосылки, критерии и абстрактные экономические модели для анализа правовых норм в любой сфере. Еще со времен Адама Смита это направление развивалось как исследование законов, регулирующих рынки в их традиционном понимании. «Новый» экономический подход к праву, берущий свое начало в исследованиях И. Бентама (1774 – 1832), подвергает экономическому анализу правовые нормы, регулирующие нерыночное поведение (преступление и наказание, брачно-семейные отношения, политические и законотворческие процессы). Экономика права основана на предпосылках теории рационального выбора, на важнейших законах микроэкономической теории и постулатах институциональной экономики, она рассматривает правовые нормы как стимулы к определенному поведению или ограничения, связанные с дополнительными затратами по их соблюдению. При этом оптимальными являются те законы, которые приводят к наиболее эффективному распределению ресурсов в обществе.

Методы экономического анализа права используются и в конституционно-правовых исследованиях, но с большой осторожностью, чтобы не принизить ценность собственно правовых принципов и механизмов. Более широко принимаемым в юридической науке является мнение, что право должно опираться на свои собственные ценности. Это означает, по мнению Андраша Шайо, что право может функционировать именно потому, что оно не принимает во внимание другие регулятивные системы, в том числе систему ценностей общества. Из этого следует, что социальные ценности, включая и экономические идеи, не имеют прямого отношения к праву, хотя и могут быть имплантированы в правовую систему с помощью специальных юридических механизмов. Следовательно, чтобы допустить экономическую риторику в процесс правоприменения и доказывания, необходимо специальное законодательное дозволение.

Конституционная экономика пытается учесть достижения других областей знаний, в первую очередь экономической науки, чтобы подтвердить, объяснить и развить ценности конституционного права. Перед ней стоит широкий круг задач не только теоретического, но и практического плана.

К числу практических задач относится выявление конституционно-правовых предпосылок эффективного развития экономики. Взаимосвязь между конституцией и экономикой подтверждается опытом многих стран. Достаточно привести пример Англии эпохи славной революции. Ее основным итогом стало принятие Билля о правах (в 1689 г.), послужившего, по сути, тем фундаментом, на котором была построена британская конституционная система. Полномочия королевской власти были ограничены. Право устанавливать, изменять законы, приостанавливать их действие, вводить налоги было предоставлено парламенту. Конституционная реформа расчистила путь для преобразований в экономике. Одним из первых шагов в этом направлении стало учреждение в 1694 г. Банка Англии. В результате эта страна одной из первых вступила в эру промышленной революции и бурного экономического роста.

Одним из направлений конституционной экономики является использование экономических моделей, инструментов, закономерностей для толкования конституционных принципов и ценностей. Конституции большинства государств гарантируют свободу экономической деятельности, защиту конкуренции, частной собственности. Но для того, чтобы гарантии были реально действующими, необходимо понимать, как работает рынок, что такое конкуренция и почему государству необходимо защищать права собственности. Объективные экономические закономерности во многом предопределяют содержание конституционных принципов и норм, их игнорирование приводит к спаду или застою в экономическом развитии, снижению эффективности производства и т.д.

Следующее направление конституционной экономики заключается в анализе воздействия экономики на государство. Как показывает исторический опыт, рыночная экономика – это, безусловно, основа существования демократического режима, но ее наличие может и не привести к становлению такового. Для демократии в равной мере опасны как отсутствие, так и неограниченное развитие свободы предпринимательской деятельности. Осознание этой угрозы привело к появлению антитрестовского законодательства в США, принятию во многих странах мер по поддержанию рыночной конкуренции и малого бизнеса. На состояние, форму, устойчивость демократических режимов немалое воздействие оказывают такие факторы, как уровень экономического развития, поляризация общества, способность государства поддерживать минимальные социальные стандарты. Кроме того, в рамках данного направления исследуются механизмы воздействия экономики на сохранение либо изменение конституционных форм.

В состав конституционной экономики входит также изучение воздействия экономических кризисов на государство и право, равно как и конституционных кризисов на экономику. Результатом такого воздействия порой становится преобразование и даже слом соответственно экономических отношений либо существующих форм правления. Показательна в этом плане история крупнейших системных кризисов XX в. (кризис индустриального общества 20 – 30-х гг. и постиндустриальный кризис конца прошлого столетия). Каким бы тяжким испытанием ни был кризис 20 – 30-х гг., развитые демократии Запада (США, Великобритания) прошли через него с меньшими потрясениями и жертвами, нежели менее устойчивые конституционные системы Германии, Испании, Италии, стран Латинской Америки. Еще более наглядно значимость этого направления конституционной экономики прослеживается на примере кризисных 70-х гг. XX столетия.

Важной задачей конституционной экономики является изучение влияния глобализации мировой экономики (иными словами, все большего вовлечения отдельных государств в мировую торговлю) на конституционные процессы в конкретных странах. Конституционная экономика может помочь преодолеть стереотип о том, что из-за низкой конкурентоспособности российской экономики для нее нет места в мировом разделении труда. Представители этого научного направления также должны участвовать в оценке конституционных и экономических последствий вступления России в международные экономические организации и союзы.

Исследование конституционной экономики предполагает одновременность работы на конституционно-правовом и экономическом полях. По мнению авторов учебного пособия, только на основе сочетания конкретно-исторического подхода, экономического и сравнительно-правового анализа можно вывести исследование за рамки набора стандартных тезисов относительно связи конституции и экономики, демократии и свободного рынка.

Для иллюстрации стоит привести пример недавно появившейся конституционной доктрины независимости центральных банков от исполнительных и законодательных органов власти, которая возникла во второй половине XX в., а к 90-м гг. получила закрепление в законодательстве многих десятков стран. С удовлетворением можно отметить, что в нашей стране независимость Банка России закреплена в ст. 75 Конституции РФ. Эта конституционная доктрина была инициирована и практически осуществлена прежде всего усилиями экономистов. Именитые финансисты прямо заявили, что центральные банки, ответственные за печатание денег, создание золотовалютных резервов и борьбу с инфляцией, не должны находиться в подчинении у законодательной и исполнительной ветвей власти, с тем чтобы избежать влияния сиюминутных политических интересов на долговременные финансовые интересы страны. Этот пример показывает: наука конституционного права должна «догонять» экономическую мысль, одновременно переоценивая многие традиционные доктрины, начиная с доктрины разделения властей.

Для России важность учета зарубежного опыта вряд ли нуждается в обосновании. Западные страны обладают уникальным опытом формирования и поддержания в работоспособном состоянии институтов рыночной демократии. Сравнительные исследования помогают выявить области, нуждающиеся в правовой и экономической модернизации. Здесь примером может стать опыт использования другими странами рыночных механизмов в традиционно огосударствленных в России сферах, таких как образование и наука. Так, американские частные университеты предоставляют самое лучшее и престижное в мире высшее образование. Как отмечает С.Гуриев, «в рейтингах качества исследований американские университеты занимают 17 из 20 ведущих позиций». В этой области экономический анализ успеха зарубежных институтов может стать основой для конституционно-правовых перемен в России.

Наконец, конституционная экономика может помочь гражданам России правильно применять свою Конституцию. Об этом говорил в своей Нобелевской лекции Джеймс Бьюкенен: «Повышение роли конституции ставит конкретные задачи перед политической экономией… Практическая задача конституционной политэкономии – это помощь избирателям, контролирующим в конечном счете свою социальную систему, в их постоянном поиске таких принципов политической игры, которые в максимальной степени соответствовали бы их многообразным интересам».

Вестник Омского университета. Серия «Право». 2008. № 3 (16). С. 13-22. © А.Н. Костюков, 2008

КОНСТИТУЦИОННАЯ ЭКОНОМИКА В РОССИИ:

НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ

А.Н. КОСТЮКОВ

Рассматриваются вопросы конституционной экономики - междисциплинарного научного направления, в рамках которого непосредственно взаимодействуют конституционно-правовое регулирование и экономическое развитие государства в прямой и обратной корреляции.

На сегодняшний день всё больше российских учёных поддерживают вывод о взаимосвязи социально-экономического и конституционно-правового развития государства. В то же время значительные научные исследования данной проблематики (которая выделилась в предмет междисциплинарного научного направления «конституционная экономика»), как правило, предпринимаются экономистами . Первоначально термин «конституционная экономика» был сформулирован американским экономистом Ричардом Мак-Кинзи в 1982 г. Классиком и основателем конституционной экономики как научного направления является американский экономист Джеймс Макджилл Бьюкенен, получивший за это Нобелевскую премию в 1986 г. и международное признание в качестве ведущего исследователя в данной области.

Изучение конституционной экономики правоведами важно не только потому, что отсутствие глубокого правового анализа конституционных принципов экономики мешает в реализации основанной на этих принципах экономической политики, но и по той причине, что понимание очень многих норм Конституции невозможно без осознания состояния и тенденций развития экономических отношений. По справедливому замечанию П.Д. Баренбойма, «без знания и понимания конституционной экономики современный юрист-конституционалист будет не в состоянии дать не какой-нибудь, а именно юридический анализ не менее чем половины текста Основного закона» .

Число работ, использующих достижения и методологию юридической науки при

изучении конституционной экономики, следует признать недостаточным, что негативно сказывается на развитии российской науки и на качестве подготовки специалистов с высшим образованием в гуманитарных областях .

Вышеизложенное показывает необходимость теоретико-прикладного анализа правовой регламентации экономических отношений в современной России с позиций их конституционности, попытка чего сделана в настоящей статье.

В первую очередь необходимо определиться с дефиницией категории «конституционная экономика».

Конституционную экономику можно рассматривать как научную дисциплину, образованную на стыке науки конституционного права и экономических наук, и как экономическую сферу жизни общества, регулируемую нормами и принципами конституционного права.

В юридической литературе наиболее часто цитируется следующее определение конституционной экономики: «научное направление, изучающее принципы оптимального сочетания экономической целесообразности с достигнутым уровнем конституционного развития, отражённым в нормах конституционного права, регламентирующих экономическую и политическую деятельность в государстве» .

С категорией «конституционная экономика» тесно связана широко используемая в зарубежной экономико-правовой литературе концепция «экономической конституции», а также концепция «конституализации соци-

ально-экономического развития государственности».

Как отмечает Г.А. Гаджиев, «экономической конституцией» можно именовать совокупность закреплённых в Конституции принципов, норм, понятий, связанных между собой сложными логико-правовыми связями и в силу этого составляющих определённое единство . По мнению Г.Н. Андреевой, термин «экономическая конституция» отражает способность Конституции задавать определённые рамки рыночной экономике с тем, чтобы она служила в том числе и обществу в целом . Часто под экономической конституцией России понимаются законодательные акты: Гражданский кодекс РФ , Налоговый кодекс РФ , законы о бюджете либо «вся совокупность юридических норм, регулирующих экономическую систему страны» .

В любом случае можно говорить, что категория «экономической конституции» отражает нормативный аспект предмета конституционной экономики и, соответственно, охватывается последней как более широкой по объёму категорией. Использование двух концепций для изучения одного круга явлений представляется излишним и привносящим неясность в научный оборот.

Учитывая вышесказанное, а также парадоксальность самого термина «экономическая конституция» , можно констатировать, что стоящие перед этой концепцией задачи могут быть вполне успешно решены в рамках научного направления, именуемого «конституционной экономикой».

Не обнаруживается принципиальных различий и между концепциями конституционной экономики и «конституализации социально-экономического развития государственности».

Как указывает Н.С. Бондарь, в то время как конституционная экономика предназначена отражать статику, в том числе и конституционные характеристики, конституционный идеал экономической системы, то кон-ституализация - динамику, правовое развитие социально-экономических процессов на основе и в соответствии с ценностями современного конституционализма, процесс движения к конституционной социально ориен-

тированной экономической организации государственности .

Между тем следует отметить, что конституционная экономика вовсе не исключает возможности изменений в ходе взаимодействия конституционно-правовых и социальноэкономических явлений, а наоборот, рассматривает такие изменения с целью выявить оптимальную модель конституционно-правового регулирования экономических отношений для того или иного этапа государственного развития.

Из вышеприведённого следует, что кон-ституализация социально-экономического

развития входит в предмет конституционной экономики и должна системно изучаться в составе последней.

Иначе говоря, концепция «конституционной экономики» соотносится с концепциями «экономической конституции» и «конституциализации социально-экономических процессов» как общее с частными.

С учётом изложенного, можно скорректировать предложенное П.Д. Баренбоймом определение конституционной экономики как «научного направления, изучающего принципы оптимального сочетания экономической целесообразности с достигнутым уровнем конституционного развития, отраженным в нормах конституционного права, регламентирующих экономическую и политическую деятельность в государстве».

В целом соглашаясь с данным определением, считаем его несколько размытым (в основном за счёт использования термина «экономическая целесообразность»).

В этой связи более подходящим представляется следующее определение: конституционная экономика - это научное направление, предметом изучения которого является конституционно-правовое регулирование и экономическое развитие в их непосредственной взаимосвязи: воздействие конституционных правил и принципов на процесс принятия и реализации экономических решений, а также обратная корреляция.

Несколько упрощая, можно сказать, что предметом конституционной экономики как научного направления является конституционная экономика как сфера общественной жизни, т. е. как система экономических от-

ношений, рассматриваемая в контексте их конституционно-правового регулирования.

Понимаемая таким образом конституционная экономика в России может быть охарактеризована как несовершенная. Для выявления направлений и способов позитивного развития конституционной экономики в России, полагаем, следует первоначально обратиться к характеристике самой Конституции РФ.

«В самом общем виде можно выделить три основных группы проблем, регулируемых конституцией и имеющих непосредственное отношение к социально-экономическому развитию страны. Во-первых, права собственности, их структура и гарантии. Во-вторых, социально-экономические права и гарантии граждан. В-третьих, регулирование денежных и финансовых (бюджетных) вопросов. Все эти три момента так или иначе отражают соотношение прав и возможностей государства и частного лица, а в ряде случаев и прямо определяют экономическую роль государства, возможности и пределы вмешательства власти в хозяйственный процесс» .

В Конституции РФ указанные проблемы решаются следующим образом.

Среди основных принципов конституционного регулирования собственности можно выделить следующие:

В Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (ч. 2 ст. 8);

Земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности (ч. 2 ст. 9);

Право частной собственности охраняется законом (ч. 1 ст. 35);

В ведении Российской Федерации находится федеральная государственная собственность и управление ею (п. «д» ст. 71);

В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся разграничение государственной собственности (п. «г» ст. 72);

Правительство Российской Федерации осуществляет управление федеральной собственностью (п. «г» ст. 114);

Органы местного самоуправления самостоятельно управляют муниципальной

собственностью, формируют, утверждают и исполняют местный бюджет, устанавливают местные налоги и сборы, осуществляют охрану общественного порядка, а также решают иные вопросы местного значения (ч. 1 ст. 132).

В сфере социально-экономических прав населения это следующие положения:

Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (ч. 2 ст. 35);

Принудительный труд запрещён (ч. 2 ст. 37);

Каждый имеет право на отдых (ч. 5 ст. 37);

Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34);

Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (ч. 1 ст. 37).

В Конституции РФ закреплены следующие принципиальные основы финансовой, бюджетной системы и денежно-кредитной политики:

Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются (ч. 1 ст. 75);

Защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти (ч. 2 ст. 75);

Правительство Российской Федерации обеспечивает проведение в Российской Федерации единой финансовой, кредитной и денежной политики (п. «б» ст. 114);

Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Законы, устанавливающие новые налоги или ухудшающие положение налогоплательщиков, обратной силы не имеют (ст. 57);

Система налогов, взимаемых в федеральный бюджет, и общие принципы налогообложения и сборов в Российской Федерации

устанавливаются федеральным законом (ч. 3 ст. 75);

В ведении Российской Федерации находится установление правовых основ единого рынка; финансовое, валютное, кредитное, таможенное регулирование, денежная эмиссия, основы ценовой политики; федеральные экономические службы, включая федеральные банки (п. «ж» ст. 71);

В ведении Российской Федерации находятся федеральный бюджет; федеральные налоги и сборы; федеральные фонды регионального развития (п. «з» ст. 71);

В ведении Российской Федерации находятся внешнеэкономические отношения Российской Федерации (п. «л» ст. 71);

Обязательному рассмотрению в Совете Федерации подлежат принятые Государственной Думой федеральные законы по вопросам федерального бюджета (п. «а» ст. 106), федеральных налогов и сборов (п. «б» ст. 106), финансового, валютного, кредитного, таможенного регулирования, денежной эмиссии (п. «в» ст. 106).

Анализ положений Конституции РФ показывает, что в них отражены следующие принципы: неприкосновенность личности и собственности, социальность, единство территории и федерализм, стабильность экономической системы, т. е. принципы функционирования рыночной демократии, присущие демократической Конституции .

Получили закрепление в Конституции РФ основные принципы, объединяющие людей, живущих в одной стране, и, по мнению некоторых авторов, лежащие в основе российской национальной идеи, - это свобода и справедливость, гражданское достоинство человека, его благополучие и социальная ответственность .

Как справедливо отмечается в литературе по конституционному праву, Конституция РФ обеспечила политическую, экономическую и социальную целостность России , при этом она «продолжает выполнять своё предназначение», «её демократический потенциал далеко не исчерпан» .

Таким образом, анализ Конституции РФ позволяет говорить, что её принятие создало основу для укрепления в России рыночной демократии, а периодически появляющиеся предложения по изменению Основного зако-

на следует признать преждевременными, способными нанести ущерб устойчивости конституционно-правового режима экономики в России.

Фактическое уточнение конституционных норм при необходимости может быть произведено, как обоснованно полагает В. А. Мау, путём использования иных вариантов (поправок в федеральные конституционные законы, решений и постановлений Конституционного Суда РФ) .

В то же время конституционно-правовое регулирование экономики в России не ограничивается нормами Конституции РФ, а конкретизируется в положениях законодательных актов. Вследствие этого правильность и обоснованность общих принципов, закреплённых в Основном законе, автоматически не означает совершенства конституционной экономики в России в целом.

Отдельные положения федеральных законов, а особенно тенденции в практике их применения, совершенно определённо требуют корректировки, поскольку не соответствуют принципам конституционной экономики, которые определены в Основном законе.

Для упорядочения таких направлений совершенствования конституционной экономики предлагаем рассмотреть основные, на наш взгляд, проблемы конституционно-правового режима отдельных подсистем экономической системы в России: собственности, налоговой, бюджетной, банковской и валютной.

Регламентация отношений собственности является ключевым элементом конституционного регулирования социально-экономических процессов в развитых странах.

Часть 2 ст. 8 Конституции РФ устанавливает, что в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.

Между тем признание и защита невозможны без закрепления каждого конкретного объекта права за соответствующим субъектом права собственности, что в настоящее время обеспечивается далеко не в полном объёме.

На сегодняшний день далеко не все права на недвижимое имущество зафиксированы в Едином государственном реестре. Некоторые - в силу того, что возникли до введения в действие Федерального закона от

21.07.1997 г. № 122-ФЗ. Пункт 2 ст. 6 данного закона устанавливает, что регистрация таких прав необходима лишь при совершении отдельных видов сделок с объектом прав, а в остальных случаях производится по желанию правообладателей. При этом законодатель не стимулирует возникновение у правообладателей такого желания, не учитывая, что отсутствие права на недвижимость в Едином реестре порождает неоп-ределённость в экономических отношениях,

а, принимая во внимание объём незарегистрированных прав, негативно сказывается на экономическом развитии страны в целом. Одной из стимулирующих мер могла бы стать полная отмена государственной пошлины за инициативную регистрацию прав, возникших до введения в действие Федерального закона от 21.07.1997 г. № 122-ФЗ.

Иные права не зарегистрированы в Едином реестре в силу того, что не сформированы объекты таких прав. Это касается земельных участков, формирование которых уполномоченными органами осуществляется недостаточно активно, что происходит во многом из-за чрезвычайно усложненной процедуры . Такое положение вещей негативно сказывается на экономическом развитии страны не только по указанным выше причинам, но и потому, что собираемость земельного налога оказывается крайне далекой от оптимального уровня.

По обозначенным причинам нельзя признать приемлемой и ситуацию с публичной собственностью, процесс разграничения которой продолжается уже более 15 лет и все ещё далек от завершения. Полагаем, эффективная реализация публично-территориальными образованиями своих полномочий невозможна при отсутствии экономической базы в виде закреплённого в их собственности имущества.

Более того, нестабильность правового статуса публичной собственности усугубляют и предусмотренные законодательством ограничения состава имущества, которое может находиться в собственности субъектов Российской Федерации и муниципальных образований. Публичные образования, не имея четких гарантий получения какого-либо имущества в будущем, вынуждены отдавать уже имеющееся. Такая ситуация, очевидно,

не способствует экономической стабильности и ещё более усиливает диспропорции в экономическом развитии регионов. Следует согласиться с мнением Г. А. Гаджиева о том, что упомянутые требования Федерального закона от 4 июля 2003 г. № 95-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации"» и Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» противоречат принципам, закреплённым в ч. 2 ст. 8, ч. 1 ст. 132 Конституции РФ.

Таким образом, можно констатировать, что в целях совершенствования конституционной экономики в России необходимо добиться завершения формирования как частной, так и публичной собственности.

Установление и взимание налогов является одним из суверенных признаков любого государства, поэтому конституционное регулирование налоговой системы играет особую роль в государственно-правовой политике.

Статья 57 Конституции РФ устанавливает обязанность каждого платить законно установленные налоги и сборы.

Между тем анализ правоприменительной практики показывает, что отсутствуют должные гарантии реализации данной обязанности. Такая ситуация обусловлена, на наш взгляд, рядом факторов.

Во-первых, законодательство о налогах и сборах характеризуется чрезвычайной сложностью и запутанностью . И хотя данная проблема не является уникальной для российского законодательства , она усугубляется тем, что Налоговый кодекс РФ подвергается подчас необоснованно частым изменениям. Это и дезориентирует налогоплательщиков, не позволяя исполнить налоговую обязанность в соответствии с применимыми нормами, и влечёт дальнейшее усложнение законодательства, связанное с установлением специальных правил для переходного периода.

Установление ограничения на количество изменений в налоговом законодательстве

в течение года позволило бы устранить указанный недостаток и повысить качество юридической техники принимаемых законопроектов.

Во-вторых, окончательно не сформирована налоговая база некоторых налогов (в особенности земельного налога и налога на имущество физических лиц и организаций) по причинам, обозначенным в предыдущем разделе. У налоговых органов отсутствует информация о множестве объектов недвижимости, которые должны облагаться указанными налогами.

Соответственно, нельзя поддержать предложения о введении в ближайшей перспективе налога на недвижимость, поскольку, полагаем, вначале необходимо добиться эффективного администрирования уже существующих налогов. В частности, как минимум, завершить работу, связанную с реализацией положений существующего земельного законодательства (разграничение прав собственности на землю, межевание земель, оформление прав на землю и т. д.) .

Изменение системы налогов и сборов в нынешних условиях неизбежно повлечет ещё большее снижение сбора налоговых платежей.

Более того, сама система налогов в России не стимулирует налогоплательщиков к уплате. На долю местного уровня власти, который максимально приближен к населению и решает наиболее насущные проблемы последнего, приходится всего лишь два налога: земельный и налог на имущество физических лиц, - которые, как отмечает В. С. Мокрый, пока не могут стать определяющими в структуре доходов местных бюджетов . Эти налоги играют второстепенную роль в процессе фискального перераспределения общественных ресурсов и не покрывают большую часть расходов муниципальных органов. Сумма поступлений от них в 2006 г. составила всего около 13 % от общего уровня доходов местных бюджетов .

Местные власти имеют больше информации о местных условиях и предпочтениях, чем национальное правительство и даже региональные власти, а значит, принимают лучшие решения по наиболее важным для населения проблемам . «Местное самоуправление должно быть в полной мере само-обеспеченным» для выполнения всех за-

креплённых за ним функций. При этом очевидно, что приведенные показатели не являются достаточными для обеспечения фискальной автономии выборного уровня власти, наиболее приближенного к населению.

Увеличение числа местных налогов возможно путём установления новых налогов либо перераспределения уже закреплённых Налоговым кодексом РФ за субъектами Федерации платежей в пользу местного уровня публичной власти.

Как показывает практика налогообложения в России, при увеличении числа налогов значительно затрудняется контрольная деятельность за соблюдением порядка и сроков их уплаты со стороны территориальных органов Федеральной налоговой службы РФ . Соответственно, более обоснованным представляется внести дополнение в статью 15 Налогового кодекса РФ, увеличив число местных налогов и сборов за счёт перераспределения, т. е. исключить некоторые налоговые платежи из разряда федеральных и региональных налогов и закрепить эти виды налогов за муниципальными образованиями.

Бюджет как централизованный фонд финансовых ресурсов является неотъемлемым элементом функционирования любой публичной власти, которая объективно нуждается в таких ресурсах.

Федеральный бюджет в России последние годы принимается с запланированным профицитом, который увеличивается из года в год. В Федеральном законе «О федеральном бюджете на 2008 год» профицит составляет колоссальную сумму - 1 трлн 155 млрд руб. Безусловно, стерилизация избыточных денежных средств в экономике является важной макроэкономической задачей. Но нельзя согласиться и с тем, что неразвитость инфраструктуры и плачевное состояние основных фондов в современной России в значительной степени сдерживает рост производства. В то же время отсутствие инфраструктуры является одной из проблем, препятствующих привлечению инвестиций в территорию . Расходование же бюджетных доходов на развитие инфраструктуры в соответствии с законами экономики не приводит к росту инфляции.

Кроме того, в силу принципа системности бюджетного законодательства, такой

профицит одного из источников неизбежно означает возникновение дефицита в иных. Иные - это бюджеты муниципальных образований, которые являются глубоко дотационными и в которых недостаток ресурсов сказывается особенно болезненно.

В этой связи обоснованным представляется закрепление в Бюджетном кодексе РФ ограничения на размер профицита бюджета и установление правил его использования.

Хотелось бы дать некоторую оценку формирующейся с прошедшего года практике принятия Федерального закона о федеральном бюджете на плановый период (три года).

Переход к долгосрочному финансовому планированию следует безоговорочно оценивать как позитивное явление российской бюджетной политики. Составление трехлетнего бюджета как финансового плана позволяет учитывать накопление средств, более рационально управлять денежными потоками, своевременно финансировать строительство социально значимых объектов.

В то же время утверждение такого долгосрочного финансового плана в форме нормативного правового акта - федерального закона - представляется не вполне соответствующим требованиям юридической техники. Подобный федеральный закон оказывается подверженным постоянным корректировкам и по факту лишается одного из основных признаков нормативного акта, а именно нормативности. К примеру, за 2007 год Федеральный закон о федеральном бюджете только на текущий год был изменен четырьмя законами, в Федеральный закон «О федеральном бюджете на 2008 год и на плановый период 2009 и 2010 годов» также уже внесены изменения.

Поэтому более правильным с юридической точки зрения представляется оставить «трёхлетний бюджет» в экономической плоскости, а в качестве федерального закона принимать лишь бюджет на текущий финансовый год.

Социальные процессы начала 1990-х годов привели к закреплению принципиально новых основ банковской системы страны.

Законодателем была разработана и внедрена двухуровневая банковская система, на верхнем уровне которой находится независимый Центральный банк, обладающий широкими

полномочиями, реализация которых оказывает существенное влияние на состояние всей финансовой системы страны. «Централизованное управление денежно-кредитной системой Российской Федерации является одним из основополагающих элементов её государственности. Вместе с тем правовое регулирование банковской системы и системы Банка России нельзя признать совершенным, в связи с чем их организация и функционирование порождают больше вопросов, чем ответов» .

Серьёзную теоретическую проблему, вызывающую коллизии и в правоприменительной практике, представляет неопреде-лённость правового статуса Банка России.

Согласно позиции, изложенной на официальном сайте Центрального банка РФ, Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения, он не является органом государственной власти, однако его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения .

Полагаем, что финансово-правовой статус Центрального банка носит двойственный характер. В финансовых правоотношениях по осуществлению денежной эмиссии, обслуживанию счетов бюджетов, государственного долга, управлению средствами Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, разработке основных направлений денежно-кредитной политики Центральный банк РФ действует как орган государственной власти, а в правоотношениях по обеспечению затрат на размещение, выплату доходов, погашение долговых обязательств РФ, уплате налогов и перечислению части прибыли в бюджет Банк России обладает правосубъектностью юридического лица.

Неопределённость правового статуса Центробанка РФ сказывается и на регулировании его взаимоотношений с органами государственной власти. Так, процедуры согласования с Правительством РФ основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики не регламентированы ни одним из профильных законов.

Неопределённость правового статуса не позволяет сформулировать оптимальный объём функций Центрального банка. В настоящее время помимо властных полномочий по регулированию денежно-кредитной системы России, управлению банковской системой и реализации иных полномочий Банк России осуществляет непосредственно банковскую деятельность на коммерческой основе. Следует согласиться с учеными, обоснованно полагающими, что эти две ипостаси Банка России несовместимы .

Кроме того, правовой статус Центрального банка требует корректировки с учётом передового опыта регулирования банковских отношений в зарубежных странах. Так, для реализации Соглашения Базельского комитета по банковскому надзору «Международная конвергенция измерения капитала и стандартов капитала: новые подходы» полномочия Банка России требуют уточнения в части возможности: установления банкам дифференцированных нормативов достаточности капитала, исходя из оценки профиля и уровня риска, состояния внутреннего контроля; установления требований о публичном раскрытии информации, перечень которой определен третьим компонентом Соглашения; установления требований по разработке кредитными организациями внутренних процедур управления рисками и т. д. .

Таким образом, совершенствование конституционно-правового регулирования банковской системы во многом зависит от уточнения правового статуса Центрального банка как её верхнего уровня.

Согласно ч. 2 ст. 75 Конституции РФ, «защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти».

В настоящее время Центральный банк путём осуществления рублёвых интервенций поддерживает курс доллара США и, соответственно, препятствует укреплению курса российского рубля.

Между тем в экономической среде существуют теории о необходимости кардинального укрепления курса рубля, с доводами которых трудно не согласиться. По некоторым оценкам, достаточно прекратить руб-

левые интервенции, и курс установится примерно на уровне 6 руб./доллар. При этом ЦБ РФ будет в состоянии его удержать , что полностью соответствует целям, закреплённым в ч. 2 ст. 75 Конституции РФ.

По мнению официальных лиц Банка России, последствиями укрепления курса рубля будут: увеличение благосостояния населения в долларовом выражении, снижение инфляции (так как прекратится вброс рублёвой массы в экономику и на фоне дешевого доллара произойдет увеличение количества импортных товаров и, соответственно, рост конкуренции между ними) .

Существует мнение, что укрепление курса рубля способно привести к падению экспорта российских товаров. В то же время необходимо учитывать, что «конкурентоспособность товара может обеспечиваться как его стоимостными характеристиками, так и качественными» характеристиками . Укрепление курса рубля поставит производителей перед необходимостью улучшения качества продукции. В условиях дешевого доллара это качество станет легче обеспечивать путём закупки подешевевшего передового импортного оборудования. Кроме того, российский экспорт носит преимущественно сырьевой характер, и в условиях роста мировых цен на сырье укрепление рубля также вряд ли приведёт к возникновению убытков у российских экспортёров.

В таких условиях следует тщательно проанализировать возможность прекращения со стороны Центробанка поддержания высокого курса доллара США и укрепления курса национальной валюты.

Вопросы совершенствования конституционной экономики в России требуют комплексного, системного разрешения с участием не только учёных-экономистов, но и правоведов. Оперативное и качественное решение вопросов, стоящих пред конституционной экономикой, позволит повысить эффективность российской экономической системы, а значит, в значительной мере обеспечит успех государственной политики по реализации экономического потенциала страны.

1. Обзор работ, посвященных влиянию правовых институтов на экономический рост, см.:

Мау В., Жаворонков С., Яновский К. и др.

Импортированные институты в странах с переходной экономикой: эффективность и издержки: научные труды. № 68. - М.: ИЭПП, 2003.

2. Баренбойм П.Д. Конституционная экономика: двадцать пять лет в мире и десять в России // Законодательство и экономика. - 2007. - № 6.

3. См. об этом: Зорькин В. Тезисы о правовой реформе в России // Законодательство и экономика. - 2004. - № 2.

4. См., напр.: Борисова О.В. Конституционная экономика и правовые позиции Конституционного Суда РФ // Право и политика. - 2006.

- № 10; Соломатина Н.Н. Конституционный аудит как элемент конституционной экономики // Вестн. ВГУ. - Серия «Право». - 2007.

- № 2 (3) и др.

5. Баренбойм П.Д., Лафитский В.И., Мау В.А. Конституционная экономика для вузов: учеб. пособие. - М., 2002. - С. 4.

6. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики: (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). - М.: Юрист, 2002. - С. 59-60.

7. Андреева Г.Н. О концепции экономической конституции // Конституционное и муниципальное право. - 2006. - № 1. - С. 6.

8. См., напр.: Особое мнение судьи КС РФ М.И. Клеандрова по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «О связи»; Приходько И.А. Доступность правосудия в арбитражном и гражданском процессе: основные проблемы.

СПб., 2005.

9. См.: Ручкина Г.Ф. Конституционные основы предпринимательства в России // Конституционное и муниципальное право. - 2002. - № 4.

10. См.: Суханов Е.А. Современное законотворчество в области гражданского права // Нотариус. - 2006. - № 2.

11. Комаров В. А. Конституционно-правовое закрепление основ экономической системы Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2007.

12. Андреева Г.Н. Указ. соч. - С. 6.

13. Бондарь Н.С. Конституализация социальноэкономического развития российской государственности (в контексте решений Конституционного Суда РФ). - М., 2006. - С. 8.

14. Мау В. Конституционные проблемы экономической реформы посткоммунистической России. - М., 1998. - С. 6.

15. См.: Мау В. Конституционное регулирование социально-экономических отношений // Вопросы экономики. - 1999. - № 4. - С. 4.

16. См.: Полный текст выступления Дмитрия Медведева на II Гражданском форуме в Москве 22 января 2008 года // Российская газета.

17. Зорькин В.Д. Выступление на конференции, посвященной десятилетию Конституции Российской Федерации // Конституция Российской Федерации: стабильность и развитие общества / отв. ред. Б.Н. Топорнин. - М.: Юристъ, 2004. - С. 21.

18. Топорнин Б.Н. Выступление на конференции, посвященной десятилетию Конституции Российской Федерации // Конституция Российской Федерации: стабильность и развитие общества / отв. ред. Б.Н. Топорнин. - М.: Юристъ, 2004. - С. 47-48.

19. См.: Мау В. Экономическая реформа: сквозь призму Конституции и политики / ред. Н. Га-ямова. - М., 1999. - С. 237.

20. См.: Зверева Е. Формирование земельного участка как объекта гражданского оборота // Корпоративный юрист. - 2005. - № 2.

21. См.: Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. - 2006. - № 12.

22. См., напр.: Будников Д.Б. Проблемы налоговой реформы в России на современном этапе развития государственности // Налоги. -2006. - № 2.

23. См., напр.: Кузнецов А.П. Ответственность за налоговые деликты по законодательству США // Финансовое право. - 2005. - № 6.

24. См.: Артемьев А.А., Гончаренко Л.И. Обсуждение проблем и перспектив введения в России налога на недвижимость // Ваш налоговый адвокат. - 2007. - № 4.

25. Мокрый В.С. О финансовом обеспечении местного самоуправления в условиях проведения реформы федеративных отношений и местного самоуправления и основных направлениях совершенствования межбюджетных отношений // Государственная власть и местное самоуправление. - 2005. - № 12.

26. Силуанов А.Г. Обеспечение сбалансированности местных бюджетов в условиях реализации Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ // Доклад Силуанова А.Г. на «круглом столе» в Комитете Совета Федерации по вопросам местного самоуправления // Официальный web-сайт Минфина России // иЯЬ: http://www1.minfin.ru/rms/ doklad261006.ppt (2007. 30 августа).

27. См.: Назаров В. О возможности зачисления

части налога на прибыль в бюджеты муниципальных образований // иЯЬ: http://www.iet.ru/publication.php7folder-

id=44&category-id=90&publication-id=237158 -Официальный web-сайт Института экономики переходного периода (2008. 20 января).

28. См.: Полный текст выступления Дмитрия Медведева на II Гражданском форуме в Москве 22 января 2008 года. - С. 2.

29. См.: Герасименко Н.В. Правовое регулирование деятельности органов местного само-

управления в бюджетно-налоговой сфере // Законодательство и экономика. - 2003. - № 4.

30. См.: Пушкин А.В. Правовой режим иностранных инвестиций в Российской Федерации. -М., 2007. - С. 63.

31. См.: Гейвандов Я.А. Центральный банк Российской Федерации: юридический статус, организация, функции и полномочия. - М.,

1997. - С. 206.

32. См.: Дружинин Д.Н., Тоцкий М.Н. К вопросу о правовом статусе Центрального банка Российской Федерации // Финансовое право. -2006. - № 6.

33. См.: Павлодский Е.А. Центральный банк: особенности правового статуса // Право и экономика. - 2001. - № 6.

34. См., напр.: Чебыкина Н.Р. Центральный банк Российской Федерации как орган государственной власти в денежно-кредитной и банковской сферах (финансово-правовое исследование): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -Омск, 2006. - С. 22.

35. См.: Минаев С. Смена валют // Коммерсантъ

36. Там же. С. 188.

37. Николаев И.А. Единая государственная денежно-кредитная политика на 2008 год: оценка реалистичности // Финансовые и бухгалтерские консультации. - 2007. - № 10.